Спэ аффекта и иных эмоциональных состояний человека. Судебно-психологическая экспертиза эмоциональных состояний обвиняемых в аффектных преступлениях. III. Интернет ресурсы

* Данный материал старше двух лет. Вы можете уточнить у автора степень его актуальности.

Руководитель лаборатории психологии ФГБУ «Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии» Минздрава России и медицинский психолог рассмотрели 56 решений Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ, которые касались преступлений в состоянии аффекта (ст. 107 и 113 УК РФ). Авторы изучили судебно-психологические экспертные оценки эмоциональных состояний обвиняемых .

Анализ показал: при квалификации внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта) суды опираются не только на экспертное определение аффекта у обвиняемого, но и на экспертную диагностику выраженного эмоционального напряжения , оказавшего существенное влияние на сознание и поведение обвиняемого в криминальной ситуации.

Если эксперт установил эмоциональное напряжение, которое повлияло на сознание и поведение, без признака внезапности его возникновения, то суд мог использовать это обстоятельство в качестве смягчающего наказание.

В действующий УК РФ наряду с другими изменениями в текст ст. 107 и 113 введено понятие «аффект». Однако сохранилось и старое обозначение «извинительного» эмоционального состояния - «внезапно возникшего сильного душевного волнения». Прямое указание на выраженные эмоциональные состояния в качестве смягчающих ответственность обстоятельств из соответствующего перечня исчезло.

В результате термин «аффект» стал употребляться в трех значениях :

1. общепсихологическом,
2. экспертном судебно-психологическом,
3. уголовно-правовом.

В судебно-психологическое экспертное понятие аффекта вошли только те виды и признаки, которые могут быть прямо использованы при квалификации внезапно возникшего сильного душевного волнения.

Во-первых, из всех разновидностей аффектов с «волнением» у обвиняемого соотносятся только аффекты гнева и ярости.

Во-вторых, уголовно-релевантный аффект должен содержать признак «внезапности».

В-третьих, такой аффект должен вызывать только психотравмирующий характер действий потерпевшего или связанный с действиями потерпевшего длительной психотравмирующей ситуацией.

В-четвертых, указание законодателя, что «душевное волнение» обвиняемого должно быть «сильным», определяет экспертную квалификацию как аффекта только тех эмоциональных реакций и состояний, которые сопровождаются выраженными нарушениями осознанной регуляции криминальных действий.

Наряду с этими имеющими психологическое содержание значениями введение термина «аффект» в текст уголовного законодательства привело к возникновению третьего смысла - аффекта как уголовно-правового понятия , играющего роль при квалификации определенных составов преступлений. В этом, третьем, смысле понятие «аффект» может определять только суд.

Разное понимание аффекта в общепсихологическом, судебно-психологическом и уголовно-правовом значениях породило множество проблем для судебной экспертизы. Основная проблема: Какие эмоциональные реакции и состояния входят в объем экспертного понятия аффекта, дающего возможность суду соотнести его с внезапно возникшим сильным душевным волнением по смыслу ст. 107 и 113 УК РФ?

Сегодня существуют два крайних подхода к решению этой проблемы. Оба подхода в той или иной мере реализуются в практике КСППЭ и СПЭ.

Первый подход - аффект плюс эмоциональное состояние

Экспертам-психологам рекомендуют формулировать экспертный вывод о наличии состояния аффекта на основе судебно-психологической диагностики физиологического или кумулятивного аффекта, так и в результате определения иных эмоциональных реакций и состояний, которые в общепсихологическом смысле могут и не относиться к аффектам в строгом значении этого термина, но в то же время характеризуются и внезапностью возникновения, и спровоцированностью действиями потерпевшего, и частичным сужением сознания, что определяет строгие критерии судебно-психологической экспертной оценки.

Второй подход - аффект отдельно от эмоционального состояния

Этот подход разводит аффекты и иные эмоциональные состояния, существенно ограничивающие осознанность и произвольность инкриминируемого поведения. Существенное влияние эмоциональных состояний несопоставимо менее разрушительно , чем при аффекте . Поэтому суд должен соотносить такие состояния не с квалификацией ст. 107 или 113 УК РФ, а использовать их как обстоятельство, смягчающее наказание, в соответствии с ч. 2 ст. 61 УК РФ.

Чтобы верифицировать эти подходы авторы статьи проанализировали определения Судебной коллегии по уголовным делам (Президиума) Верховного Суда РФ (СК ВС), рассматривавшего кассационные жалобы или протесты по делам, связанным с квалификацией ст. 107 или 113 УК РФ.

Обзор судебной практики по делам об аффектных преступлений

Было проанализировано 56 решений за 1997-2014 годы. Авторы сопоставили данные анализа за 1997-2005 годы с результатами за 2006-2014 годы.

Использование результатов экспертизы для квалификации «простого» убийства

В 34 случаях СК ВС не удовлетворила ходатайства о переквалификации преступлений со ст. 105 на ст. 107, а также со ст. 111 и 112 на ст. 113 УК РФ. При этом в 12 решениях содержится ссылка на выводы эксперта-психолога об отсутствии у обвиняемого состояния аффекта.

В одном случае СК ВС отменила приговор суда первой инстанции (квалифицировавшей преступление по ст. 107 УК РФ) и направила дело на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд в ином составе судей: в определении, наряду с другими обстоятельствами, указано, что в результате КСППЭ эксперты пришли к выводу о том, что обвиняемая в момент совершения правонарушения не находилась в состоянии аффекта , но суд , поставив под сомнение обоснованность вывода экспертизы об отсутствии у обвиняемой состояния аффекта, не вызвал в судебное заседание эксперта-психолога для разъяснения или дополнения данного им заключения.

Использование результатов экспертизы для квалификации преступления, совершенного в состоянии аффекта

В 21 случае СК ВС определила, что преступление было совершено в состоянии аффекта (внезапно возникшего сильного душевного волнения):

в 18 случаях переквалифицировала преступления на ст. 107 или 113,

в 3 случаях подтвердила решения судов первой инстанции.

С 1997 по 2005 гг. таких решений было принято 17, а в период 2006 - 2014 годов - всего 4.

Из 21 решения СК ВС в 9 случаях никаких судебных экспертиз с участием психолога судами первой инстанции не назначалось. Иными словами, Верховный Суд наряду с другими юридически значимыми признаками составов преступлений по ст. 107 или 113 УК РФ состояние аффекта у правонарушителя определял , не опираясь на судебно-экспертную психологическую оценку эмоционального состояния обвиняемого.

Однако если в период 1997 - 2005 годов таких решений было 8, то в период 2006 - 2014 годов - всего 1. Суды первой инстанции в последние годы стали гораздо реже без назначения экспертизы устанавливать аффект как признак составов преступлений по ст. 107 и 113 УК РФ.

в 7 случаях СК ВС использовала заключения экспертов-психологов о наличии у обвиняемого состояния «аффекта» (физиологического аффекта, кумулятивного аффекта);

в остальных 5 случаях (41,7%) определения СК ВС обосновываются выводом судебной экспертизы о наличии у обвиняемого состояния «выраженного эмоционального напряжения, которое оказало существенное влияние на сознание и поведение» в момент совершения правонарушения.

Практика правоприменения судом высшей инстанции показывает, что суд при квалификации «внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта)» как уголовно-правовой категории у обвиняемого может действовать как самостоятельно , так и с опорой на экспертные заключения . Значение имеет не только вывод экспертов-психологов о наличии состояния аффекта у обвиняемого, но и экспертное определение выраженного эмоционального напряжения, оказавшего существенное влияние на сознание и поведение (как судебно-экспертной категории).

Суды первой инстанции при оценке выводов экспертов-психологов о состоянии «эмоционального напряжения, оказавшего существенное влияние на сознание и поведение» обвиняемого затрудняются с выводом. Они часто не могут соотнести экспертные заключения о наличии такого состояния с внезапно возникшим сильным душевным волнением («аффектом» в его уголовно-правовом значении). Это приводит к судебным ошибкам.

Поэтому, вопреки мнению о том, что «преступление, чтобы оно подпадало под действие ст. 107, 113 УК, должно быть совершено субъектом, находившимся в состоянии аффекта, а никакие иные психические состояния «эмоционального возбуждения, напряжения»... по смыслу и содержанию данной правовой нормы в качестве квалифицирующих признаваться не могут», экспертам-психологам рекомендуются включать в объем судебно-экспертной категории аффекта не только физиологический и кумулятивный варианты собственно аффекта, но и состояние выраженного эмоционального напряжения , оказавшего существенное влияние на сознание и поведение, при условии, что оно наступает внезапно в длительной психотравмирующей ситуации, связанной с поведением потерпевшего, и на высоте своего развития сопровождается частичным сужением сознания.

Тезис подтверждает практика, когда эксперты-психологи, не до конца понимая отличия экспертно-психологических категорий от общепсихологических, в своих заключениях обосновывали наличие у обвиняемого состояния «выраженного эмоционального напряжения, оказавшего существенное влияние на сознание и поведение» в момент совершения инкриминируемого ему деяния (правильно описывая при этом внезапность возникновения данного состояния в длительной психотравмирующей ситуации, спровоцированной потерпевшим, диагностировали частичное сужение сознания и нарушение саморегуляции), однако дополняли этот вывод фразой, что это состояние «не носило характера аффекта». В этих ситуациях суды первой инстанции, как показывает анализ, неверно квалифицировали преступление по ст. 105, а не 107 УК РФ.

Рассмотрим пример из судебной практики

Так, гражданку А. суд первой инстанции приговорил к 10 годам лишения свободы за убийство, совершенное с особой жестокостью (п. «д» ч. 2 ст. 105). Она, находясь в длительной психотравмирующей ситуации, возникшей в связи с постоянными насильственными действиями со стороны потерпевшего, нанесла ему 78 колото-резаных ран лица, шеи, груди, живота, рук и ног. В заключении КСППЭ было показано, что эмоциональное состояние гражданки А. возникло внезапно, под воздействием насилия (в том числе и сексуального) со стороны потерпевшего, сопровождалось выраженным изменением сознания и резким снижением самоконтроля. В то же время эксперт-психолог, определив, что А. находилась в состоянии «выраженного эмоционального напряжения, оказавшего существенное влияние на сознание и поведение», сочла необходимым указать, что данное состояние «не носило характера физиологического аффекта».

В результате экспертное заключение утяжелило наказание, так как суд счел, что А. в состоянии аффекта не находилась, а нанесение множественных повреждений потерпевшему интерпретировал как «особую жестокость».

ВС РФ переквалифицировал преступление А. на ст. 107 УК РФ. Обосновывая решение, суд использовал содержательную часть экспертного заключения. Судьи ВС РФ подчеркнули, что указание экспертов о том, что состояние К. не носило характер «физиологического аффекта», не может в конкретном случае повлиять на объективную правовую оценку состояния осужденной в момент преступления, учитывая при этом характер поведения потерпевшего, внезапность реализации умысла на убийство.

Из приведённого примера видно, что эксперт-психолог понимал равнозначность понятий «аффект» и «выраженное эмоциональное напряжение» с точки зрения соотнесения с правовой категорией «внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта)».

Одна из причин такого непонимания экспертного заключения - введение в текст составов аффективных преступлений термина «аффект»: одно и то же понятие аффекта стало использоваться в разных контекстах (психологическом и уголовно-правовом), что вызвало серьезные затруднения у судов при соотнесении юридических категорий с психологическими. Другой причиной судебных ошибок является недостаточное понимание самими экспертами-психологами сущности «экспертных» понятий как результата трансформации общепсихологических категорий в зависимости от юридического значения их судебно-психологической оценки в отдельных предметных видах экспертизы. Если бы эксперт из рассмотренного примера, следуя методическим рекомендациям, утвержденным в системах Минздрава и Минюста России, сделал вывод о том, что обвиняемые находились в состоянии аффекта, который протекал по механизму разрядки внезапно возникшего выраженного эмоционального напряжения, оказавшего существенное влияние на сознание и поведение и ограничившего способность к осознанно-волевой регуляции и контролю своих действий, то такая формулировка облегчила бы понимание судом экспертного вывода и верную правовую квалификацию эмоционального состояния как внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта) как признака состава преступления по ст. 107 УК РФ.

Использование результатов экспертизы для определения обстоятельств, смягчающих наказание

По сравнению с УК РСФСР в современном уголовном законодательстве в списке обязательно учитываемых смягчающих наказание обстоятельств не упоминаются никакие эмоциональные состояния, нарушающие осознанно-волевую регуляцию действий обвиняемого. Авторы статьи считают, что это противоречит «принципу справедливости», согласно которому наказание должно «соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления» (ст. 6 УК РФ). Криминальные действия, совершаемые лицом, не в полной мере контролирующим свои действия под влиянием частичного сужения сознания, и лицом, сохраняющим способность регулировать свои действия, отличаются друг от друга степенью общественной опасности. В 1 случае СК ВС учла это обстоятельство как смягчающее наказание при квалификации ст. 105 в соответствии с ч. 2 ст. 61 УК РФ. Что это за случай?

Гражданин Б. был осужден по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ к 12 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима. Суд не учел заключение судебной экспертизы, установившей нахождение Б. в длительной психотравмирующей ситуации. Ситуация была связана с тем, что он после смерти жены один занимался уходом и содержанием сына, являющегося инвалидом с детства по психическому заболеванию («олигофрения в стадии идиотии»). Это обстоятельство в сочетании с его личностными особенностями существенно ограничивало его сознание, осуществление и контроль произвольной регуляции поведения.

ВС РФ отметил, что выводы экспертов никакой оценки суда не получили и при назначении наказания учтены не были. Суд решил изменить приговор суда первой инстанции в отношении Б., смягчив его до 8 лет лишения свободы.

В качестве выводов

1. Квалификация аффекта или его отсутствия может осуществляться судами самостоятельно , без назначения или использования заключений судебных экспертиз с участием психолога. Однако это осуществимо только при наличии очевидных для неспециалиста в области психологии признаков изменения сознания и нарушения самоконтроля (или их отсутствия). В остальных случаях суд при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в психологии, назначает экспертизу. В последние 8 лет при квалификации аффективных преступлений (ст. 107 и 113 УК РФ) суды первой инстанции практически всегда назначают КСППЭ или СПЭ .
2. При квалификации внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта) суды опираются не только на экспертное определение аффекта у обвиняемого, но и на экспертную диагностику выраженного эмоционального напряжения , оказавшего существенное влияние на сознание и поведение. В объем судебно-экспертного психологического понятия аффекта должны входить все эмоциональные реакции и состояния , которые возникают внезапно, спровоцированы поведением потерпевшего или связанной с их поведением длительной психотравмирующей ситуацией и в момент совершения правонарушения сопровождаются выраженными нарушениями осознанной регуляции своих действий.
3. Если внезапно возникшее выраженное эмоциональное напряжение , оказавшее существенное влияние на сознание и поведение обвиняемого в криминальной ситуации, может быть соотнесено судом с внезапно возникшим сильным душевным волнением (аффектом ), то аналогичное состояние без признака внезапности может использоваться судом в качестве обстоятельства, смягчающего наказание , в соответствии со ст. 61, ч. 2.

Материал подготовлен на основе статьи Ф.С. Сафуанова и И.В. Исаевой «Анализ решений верховных судов по аффективным преступлениям и проблемы судебной экспертизы».

Источники

Бюллетень Верховного суда Российской Федерации, Справочная правовая система «КонсультантПлюс»

Список литературы

1. Дмитриева Т.Б., Сафуанов Ф.С. Критерии ограниченной способности к осознанию и регуляции криминально-агрессивных действий обвиняемых (по материалам комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы) // Российский психиатрический журнал. 2001. N 3. С. 48 - 57.

2. Коченов М.М. Теоретические основы судебно-психологической экспертизы: автореф. дис. ... докт. психол. наук. М., 1991.

3. Кудрявцев И.А. Комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза: научно-практическое руководство. М.: Изд-во Московского ун-та, 1999.

4. Леонтьев А.Н. Лекции по общей психологии. М.: Смысл, 2000.

6. Сафуанов Ф.С. Судебно-психологическая экспертиза: учебник для академического бакалавриата. М.: Юрайт, 2015.

7. Судебно-психологические экспертные критерии диагностики аффекта у обвиняемого: пособие для врачей и психологов. Методические рекомендации для экспертов / под ред. Т.Б. Дмитриевой, Е.В. Макушкина. М., 2007.

8. Романов В.В. Юридическая психология: учебник. М.: Юристъ, 2009.

Введение

Глава 1. Судебно-психологическая экспертиза

1 Понятие и виды судебно-психологической экспертизы

2 Порядок назначения и производства судебно-психологической экспертизы

Глава 2. Судебно-психологическая экспертиза эмоциональных состояний

1 Виды юридически значимых состояний рассматриваемых при проведении судебно-психологической экспертизы

2 Методы проведения судебно-психологической экспертизы эмоциональных состояний

3 Заключение судебно-психологической экспертизы

Заключение

Введение

Актуальность исследования. Процессы гуманизации жизни общества находят свое воплощение в повышении интереса к человеку как субъекту общественных отношений, его внутреннему миру, формирующемуся в результате и на основе активного, психического отражения действительности. В различных сферах человеческой практики можно отметить стремление решать вопросы воспитания, обучения, совершенствования трудовой деятельности, управления коллективами людей и многие другие с учетом психологических особенностей неповторимой индивидуальности каждого человека.

Объект исследования: юридически значимые эмоциональные состояния.

Предметом исследования является эмоциональные состояния человека при судебно-психологической экспертизе.

Цель работы: рассмотреть судебно-психологическую экспертизу эмоциональных состояний с точки зрения юриспруденции и психологии. Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

-Понятие и виды судебно-психологической экспертизы

-Порядок назначения и производства судебно-психологической экспертизы

-Виды юридически значимых состояний рассматриваемых при проведении судебно-психологической экспертизы

-Методы проведения судебно-психологической экспертизы эмоциональных состояний

-Заключение судебно-психологической экспертизы

В процессе проведения исследования нами были использованы такие методы познания, как: общенаучные (диалектика, анализ, синтез, статистический метод), частнонаучные (сравнительно-сопоставительный, формально-правовой и другие).

Применительно к уголовному процессу большое практическое значение имеет использование специальных психологических познаний и методов научной психологии, позволяющих объективно устанавливать и оценивать психологические особенности, причины и внутренние механизмы конкретных поступков людей, вовлеченных в сферу уголовного судопроизводства. Изучение следственной и судебной практики показывает, что в результате своевременного и обоснованного применения специальных психологических познаний существенно расширяются возможности установления многих фактов, необходимых для правильного разрешения уголовных дел.

Основной формой использования специальных психологических познаний в современном уголовном процессе является судебно-психологическая экспертиза (СПЭ), развивающаяся в соответствии с закрепленными в законе (ст. 78, 79 УПК РФ) общими принципами, регулирующими экспертную деятельность по уголовным делам.

Судебно-психологическая экспертиза способна в определенных случаях оказывать значительную помощь в решении фундаментальных для уголовного процесса вопросов о виновности лиц, совершивших общественно опасные деяния

В процессе расследования уголовных дел, рассмотрения гражданских дел и производства по делам об административных правонарушениях нередко возникают вопросы, разрешение которых требует особых знаний из области медицины, биологии. Так как сами лица и органы, производящие расследование, производство по делу об административном правонарушении или рассматривающие в суде гражданские дела не обладают такими знаниями, они прибегают к помощи компетентных органов, уполномоченных производить судебно-психологические экспертизы.

Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных нормативно-правовых актов, специальной литературы.

Глава 1. Судебно-психологическая экспертиза

.1 Понятие и виды судебно-психологической экспертизы

Судебно-психологическая экспертиза представляет собой исследование, проведенное сведущим лицом - экспертом - на основе специальных знаний в области психологии с целью дачи заключения, которое после соответствующей его проверки и оценки следователем или судом будет являться доказательством по уголовному или гражданскому делу. Предметом судебно-психологической экспертизы является изучение совокупности психологических особенностей личности серьезно повлиявших на совершение преступления.

Объектом судебно-психологической экспертизы является психическая деятельность здорового человека. В центре исследования всегда находится личность подэкспертного (обвиняемого, потерпевшего, свидетеля).

К компетенции судебно-психологической экспертизы относятся:

·установление способности несовершеннолетних обвиняемых, имеющих признаки отставания в психическом развитии, полностью сознавать значение своих действий, руководить ими;

·установление способности обвиняемых, потерпевших и свидетелей адекватно воспринимать имеющие значение для дела обстоятельства и давать о них правильные показания; установление способности потерпевших по делам об изнасиловании (в том числе малолетних и несовершеннолетних) правильно понимать характер и значение совершенных с ними действий и оказывать сопротивление;

·установление наличия или отсутствия у подэкспертного в момент совершения преступления состояния аффекта или иных непатологических эмоциональных состояний (сильного страха, депрессии, эмоционального стресса, фрустрации), способных существенно влиять на его сознание и деятельность;

·установление наличия у лица, предположительно покончившего жизнь самоубийством, в период, предшествовавший его смерти, психического состояния, предрасполагавшего к суициду. А также определение вероятных причин возникновения этого состояния;

·установление ведущих мотивов в поведении человека и мотивации отдельных поступков как важных психологических обстоятельств, характеризующих личность; установление индивидуально-психологических особенностей подэкспертного, способных существенно повлиять на его поведение и на появления у него намерения совершить преступление;

·установление структуры преступной группы на основе имеющихся данных о психологических особенностях личности ее участников, которые позволяют занимать доминантное или какое-либо иное положение в группе.

СПЭ как особое процессуальное действие

Действия, инициирующие правоотношения действия суда (прокуратуры) по назначению экспертизы, опосредованные в определении (постановлении следователя) о назначении СПЭ:

действия, которые составляют содержание правоотношений со стороны суда (прокуратуры) по привлечению эксперта, разъяснению ему его обязанностей и прав, определению экспертных задач (опосредуются в определении или постановлении о назначении экспертизы), контролю за законностью производства СПЭ, истребованию заключения СПЭ, его оценке, определению его доказательственной силы (опосредуются в судебном решении) и др.

действия, которые составляют содержание правоотношений со стороны эксперта в пределах его процессуальных прав и обязанностей: дает объективное заключение по поставленным вопросам в установленной законом процессуальной форме, знакомится с материалами дела, участвует в судебном разбирательстве, просит суд о предоставлении дополнительных материалов.

В некоторых случаях может отказаться от дачи заключения. Имеет право на экспертную инициативу

СПЭ как специальное исследование. В ходе экспертизы применяются знания, которые не являются общеизвестными, а относятся к предмету психологической науки. Форма применения специальных знаний исследование (в отличие от консультации, предоставления суду информации справочного характера и др.). Этапами исследования являются: определение экспертной задачи, выбор конкретных методик применительно к объекту исследования, получение психологических фактов и их интерпретация с целью формулирования экспертного вывода.

Цель исследования получение новых фактических данных, которые суду не были известны и которые иным способом, установить нельзя.

Иными словами, предметом СПЭ являются индивидуально своеобразные черты психического отражения участниками процесса различных явлений окружающей действительности, которые имеют значение для правильного разрешения уголовных и гражданских дел.

Немаловажно иметь в виду, что на судебно-психологические экспертизы распространяются классификации, общие для всех судебных экспертиз. Назовем наиболее важные из них.

Единоличная и комиссионная экспертизы Данная классификация строится в зависимости от числа экспертов, проводящих экспертное исследование. Единоличная экспертиза проводится одним лицом, обладающим специальными познаниями в области психологии. Комиссионная экспертиза - это экспертиза, проводимая несколькими экспертами одной специальности (или узкой специализации). Обычно такого вида экспертиза требуется в случае ее особой сложности, трудоемкости или значимости по делу. Комиссионная экспертиза может проводиться одним экспертом, имеющим знания в нескольких смежных областях науки и техники, либо комиссией экспертов, каждый из которых обладает знаниями, относящимися к двум смежным наукам.

Основная и дополнительная экспертизы Основной является экспертиза, назначенная для решения поставленных перед экспертами вопросов. Дополнительной по отношению к ней явится новая экспертиза, назначенная в связи с неполнотой или недостаточной ясностью прежнего (основного) экспертного заключения, но при отсутствии сомнений в достоверности его выводов. Дополнительная экспертиза проводится лишь тогда, когда неполноту либо недостаточную ясность основного экспертного заключения нельзя устранить с помощью допроса эксперта и последнему требуются дополнительные исследования. Дополнительная экспертиза назначается в случае недостаточной ясности или полноты заключения. Неясность экспертного заключения может выражаться в нечеткости формулировок, их расплывчатости, неопределенности и т. п. Обычно этот недостаток устраняется путем допроса эксперта, поскольку для этого не требуется проведения дополнительных исследований. Неполнота экспертного заключения имеет место, когда эксперт оставил без разрешения некоторые из поставленных перед ним вопросов, сузил их объем, исследовал не все предоставленные ему объекты и т. п.

Экспертизы первичные и повторные Первичная экспертиза проводится впервые по данному делу в отношении данного лица. Повторная экспертиза проводится вторично в отношении данного лица при наличии сомнений в обоснованности или правильности выводов первичной экспертизы. По делу может быть назначено несколько повторных экспертиз, которые по порядку их назначения именуются второй, третьей, четвертой и т. д. Повторная экспертиза проводится в случае необоснованности заключения эксперта или сомнений в его правильности.

Обоснованность заключения эксперта - это его аргументированность, убедительность. Заключение может быть признано необоснованным, если вызывает сомнения использованная экспертом методика, недостаточен объем проведенных исследований, выводы эксперта не вытекают из результатов исследований или противоречат им и в других подобных случаях. Основное отличие между дополнительной и повторной экспертизами состоит в том, что при дополнительной экспертизе решаются вопросы, которые ранее не были разрешены, а при повторной - заново исследуются (перепроверяются) уже разрешенные вопросы.

Поэтому различен и процессуальный порядок таких экспертиз. Дополнительная экспертиза поручается тому же или другому эксперту, а повторная - другому эксперту либо другим экспертам. Особого внимания требует тот факт, что не каждая новая судебно-психологическая экспертиза данного лица обязательно относится к дополнительной или повторной. Так, стационарная экспертиза, назначаемая в случаях, когда в амбулаторных условиях поставленные вопросы не были решены, по отношению к амбулаторной экспертизе не является ни дополнительной, ни повторной. Обязательным условием дополнительной и повторной экспертиз выступает наличие экспертного заключения, содержащего ответы на поставленные вопросы (хотя бы на часть из них) как результата предыдущих экспертных исследований, однако это прежнее заключение и его выводы не удовлетворяют орган, назначивший экспертизу, с точки зрения ясности и полноты либо с позиции достоверности. Если члены амбулаторной экспертной комиссии пришли к выводу, что амбулаторно решить экспертные вопросы невозможно и требуется стационарное обследование испытуемого, то по сути нет и самого экспертного заключения. Эксперты амбулаторной комиссии фактически составляют письменный документ о невозможности дать заключение, хотя и оформляют его традиционным для судебно-психологической практики актом судебно-психологической экспертизы. Данное обстоятельство не всегда учитывается на практике, что приводит к терминологической путанице и неправильным по существу процессуальным решениям. Однородные экспертизы проводятся представителями одной отрасли науки, а комплексные экспертами - специалистами разных отраслей научного знания.

Судебные психологи обычно проводят комплексные экспертизы совместно с судебными психиатрами и судебными медиками. Комплексная экспертиза это экспертиза, в производстве которой участвуют несколько экспертов различных специальностей либо узких специализаций (профилей). В действующем уголовно-процессуальном законодательстве комплексные экспертизы не предусмотрены. Несмотря на это, такие экспертизы получают все большее распространение. Комплексная экспертиза имеет ряд особенностей, отличительных черт. Во-первых, в ее производстве участвуют несколько экспертов различных специальностей (специализаций) - отсюда вытекает разделение функций между ними в процессе исследования; во-вторых, общий вывод дается по результатам, полученным различными экспертами. Ф.С. Сафуанов отмечает, что существует несколько видов классификации судебно-психологической экспертизы, имеющих значение для практики предварительного следствия и судоустройства"

по месту и условиям проведения, по процессуальному положению подэкспертных, по предмету экспертизы.

1.2 Порядок назначения и производства судебно-психологической экспертизы

Юридическим основанием производства судебно-психологической экспертизы является постановление лица, производящего дознание, следователя, прокурора или судьи либо определение суда (судьи и двух народных заседателей). Иные письменные документы или устные распоряжения не могут служить основанием для проведения экспертизы. В постановлении о назначении экспертизы обязательно должно указываться обоснование ее назначения. Особенно аргументированными должны быть доводы лица, назначившего комплексную психолого-психиатрическую экспертизу, поскольку из обоснования должно быть ясно, почему в данном конкретном случае возникает необходимость в использовании как психиатрических, так и психологических познаний. Кроме того, в постановлении должны содержаться и другие сведения: кто и когда вынес постановление ФИО эксперта или наименование учреждения, в котором должна быть проведена экспертиза; вопросы, поставленные перед экспертами, и материалы, предоставляемые в распоряжение экспертов. Вопросы, поставленные перед экспертом-психологом, не должны выходить за рамки его компетентности. В качестве источников информации, предоставленных в распоряжение эксперта, обычно указывают: подэкспертное лицо; уголовное дело; приобщенную к делу медицинскую документацию. Это не исключает того, что в необходимых случаях могут быть предоставлены и другие материалы, имеющие значение для производства судебно-психологической экспертизы и приобщенные к уголовному делу: продукты творчества (рисунки, литература) подэкспертного, письма, дневники, видеозаписи следственного эксперимента, порядок назначения и производства судебно психологической экспертизы допросов и т.п. Назначение судебно-психологической экспертизы предъявляет специальные требования к органу, ведущему производство по делу, при сборе нужных для экспертизы материалов. В частности, данные о личности подэкспертного лица не должны ограничиваться характеристиками с мест работы и жительства, которые зачастую являются формальными. Необходимо собрать полные биографические данные (наследственность, особенности воспитания в семье, успеваемость и отношения в учебных заведениях), сведения об отношении к семье, работе, сослуживцам, друзьям, к самому себе, о поведении, об особенностях реагирования в экстренных ситуациях. Ходатайствовать о назначении судебно-психологической экспертизы может само лицо, нуждающееся в экспертизе (обвиняемый, свидетель, потерпевший), а также его представитель (защитник обвиняемого, законный представитель потерпевшего). Ходатайство можно заявлять перед тем органом, в производстве которого находится уголовное дело, и оно должно быть обоснованным.

Орган, ведущий производство по уголовному делу, вправе и по собственному усмотрению, при отсутствии ходатайств, прийти к выводу о назначении экспертизы (при предварительном расследовании уголовного дела - это дознаватель, следователь, прокурор; при судебном разбирательстве это судья или суд в коллегиальном составе). Следователь обязан ознакомить обвиняемого с постановлением о назначении экспертизы (за исключением случаев, когда его психическое состояние делает это невозможным) и разъяснить его права. Обвиняемый вправе заявить отвод эксперту-психологу, просить о назначении эксперта из числа указанных им лиц, представить дополнительные вопросы для получения по ним заключения эксперта, ознакомиться с заключением эксперта.

Следователь может удовлетворить ходатайство обвиняемого и изменить или дополнить свое постановление о назначении экспертизы либо отказать в ходатайстве, вынеся соответствующее Постановление, объявляемое обвиняемому под расписку.

Как показывает опыт, судебно-психологическую экспертизу в отношении лица, совершившего правонарушение, в уголовном деле целесообразно проводить после предъявления обвинения или перед составлением обвинительного заключения, т. е. в конце расследования, в гражданском во время подготовки дела к слушанию.

В административном процессе указанная экспертиза может назначаться во время разбирательства дела. Раннее назначение экспертизы, когда еще не собраны основные доказательства, не выявлены участники события правонарушения, может оказаться преждевременным, а сама экспертиза неполной.

В соответствии с уголовно-процессуальным законодательством следователь может присутствовать при производстве любой назначенной им экспертизы, в том числе и судебно-психологической

Гражданско-процессуальное законодательство предусматривает возможность проведения судебно-психологической экспертизы в суде или вне суда, если это необходимо для характера экспертного исследования. Назначение и проведение судебно-психологической экспертизы в суде имеет ряд особенностей. В уголовно-процессуальном законе нет четкого определения порядка вызова эксперта в суд, кроме случаев, когда эксперт принимал участие в деле на предварительном следствии.

В гражданско-процессуальном законодательстве предусмотрен вызов участников процесса извещениями и повестками. На практике имеет место как полу-процессуальный, так и процессуальный порядок вызова экспертов-психологов. В случаях, когда судья или суд предполагает необходимость проведения судебно-психологической экспертизы, то в стадии предания обвиняемого суду или подготовки дела к слушанию в постановлении или определении судьи такой вызов может быть специально оговорен. В подготовительной стадии судебного разбирательства может быть вынесено определение о назначении экспертизы и допуске к судебному разбирательству, а во время судебного следствия, судебного разбирательства - другое определение о постановке перед экспертами-психологами вопросов. Вопросы могут ставиться в первом определении, а во втором - уточняться и дополняться. Проведение судебно-психологической экспертизы в суде, с одной стороны, имеет ряд преимуществ по сравнению с проведением ее в ходе предварительного следствия или дознания. В суде эксперт-психолог является участником непосредственного разбирательства. Он может выяснять, уточнять важные для него обстоятельства, участвовать в исследовании доказательств, в допросах, очных ставках, осмотрах и т. д., требовать вызова новых лиц, сбора новых доказательств и т. п. С другой стороны, при проведении экспертизы в суде или во время разбирательства дела эксперты-психологи существенно ограничены во времени. Это сказывается на выборе методик экспертного обследования, интерпретации полученных данных, на качестве заключения экспертизы. Важным моментом в назначении судебно-психологической экспертизы является выбор экспертов.

Судебно-психологическую экспертизу может проводить экспертная комиссия в составе не менее двух-трех специалистов. Предпочтение в привлечении в качестве экспертов следует отдавать научным и научно-педагогическим работникам, лицам, имеющим базовое психологическое образование или работающим в области психологии в учебных или научно-исследовательских учреждениях не менее 5 лет и имеющим научные публикации по психологии. В экспертной комиссии необходимо участие специалиста по судебной психологии; им может быть преподаватель по этой дисциплине в юридическом вузе или работающий в данной отрасли сотрудник НИИ. При назначении экспертизы в экспертном учреждении следователь или суд направляет туда постановление (определение) и материалы, предоставляемые в распоряжение эксперта. На основании постановления (определения) руководитель экспертного учреждения поручает производство экспертизы одному или нескольким сотрудникам этого учреждения, которые и обязаны провести экспертное исследование и дать свое заключение. В экспертном заключении делается отметка о разъяснении прав и обязанностей и о предупреждении об ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Если экспертиза проводится вне экспертного учреждения, то следователь или суд после выяснения личности, специальности и компетентности психолога, которому поручается экспертиза, вручает эксперту постановление (определение), разъясняет права и обязанности, предупреждает об ответственности за дачу заведомо ложного заключения. О выполнении этих действий следователь делает отметку в постановлении о назначении экспертизы, которая удостоверяется подписью эксперта. В.Ф. Енгалычев и С.С. Шипшин полагают, что назначение экспертизы согласно процессуальным действиям обязательно оформляется специальным письменным актом: на предварительном следствии постановлением, а в процессе судебного рассмотрения дела определением суда. В следственной практике выработался определенный стереотип постановления о назначении экспертизы. Оно состоит из трех частей" вступительной (вводной), описательной и резолютивной. Во вступительной части указывается, когда (год, месяц, число), где (населенный пункт), кто (должность, классный чин или звание, фамилия, инициалы) составил постановление и по какому уголовному делу (наименование расследуемого факта либо фамилия обвиняемого и статья УК, по признакам которой возбуждено дело). В описательной части постановления кратко излагаются обстоятельства дела и основания для назначения экспертизы, в частности необходимость установления определенных фактов, проверки и точной оценки имеющихся доказательств, особенно при их противоречивости. В конце описательной части делается ссылка на статьи УПК РФ, в соответствии с которыми назначается экспертиза. В резолютивной части указывается, экспертиза какого вида назначается и кому поручается (экспертное учреждение либо конкретный эксперт), формулируются вопросы эксперту. В случае необходимости судебно-психологического анализа конкретных результатов деятельности (текстов, фото-, аудио-, кино-, видеоматериалов) перечисляются также подлежащие исследованию объекты, включая сравнительные образцы. К вопросам, которые ставятся перед экспертом, предъявляются следующие требования. Вопросы не должны выходить за пределы специальных знаний сведущего лица, которому поручается производство экспертизы. Например, перед экспертом-психологом недопустимо ставить вопросы, решаемые на основе специальных знаний из других отраслей науки или техники. .Задаваемые эксперту вопросы не должны носить правового характера. Имеются в виду вопросы о наличии состава преступления, виновности или невиновности определенного лица, форме его вины, которые решаются следователем и судом на основе имеющихся в деле доказательств. По общему правилу оценка каких-либо действий с правовой точки зрения, с учетом определенных правовых норм, является прерогативой следователя и суда. Исключение делается только для норм технического содержания (например, правил техники безопасности), уяснение которых требует специальных знаний, выходящих за пределы профессиональной подготовки следователей и судей. Постановка перед экспертом вопросов о соответствии определенных действий таким правилам вполне правомерна.

Вместе с тем перед экспертом нельзя ставить вопросы, касающиеся соблюдения несложных технических правил, уяснение которых специальных знаний не требует и может быть установлено следователем и судом путем анализа материалов дела. Формулировки вопросов эксперту должны быть определенными, ясными (недвусмысленными), конкретными и по возможности лаконичными. Отвечающие этому требованию вопросы дают четкое представление о факте, подлежащем установлению посредством экспертизы.

Перечень вопросов должен быть достаточно полным с тем, чтобы заключение эксперта носило исчерпывающий характер. Одновременно надо ставить лишь те вопросы, выяснение которых диктуется необходимостью. Вопросы надлежит перечислять в строгой логической последовательности, формулируя вначале те, от решения которых зависит решение других. Рекомендуется группировать вопросы по объектам исследования, а также по эпизодам дела и версиям.

Бесцельна постановка перед экспертом вопросов, которые при современном состоянии науки решить заведомо невозможно. Постановление о назначении экспертизы до его направления (предъявления) эксперту должно быть предъявлено (оглашено) обвиняемому.

Если обвиняемый является несовершеннолетним либо в силу своих физических или психических недостатков не в состоянии самостоятельно осуществлять право на защиту, то при ознакомлении с постановлением может присутствовать его законный представитель, защитник, педагог" Обвиняемый, не владеющий языком, на котором ведется судопроизводство, знакомится с постановлением через переводчика.

2. Судебно-психологическая экспертиза эмоциональных состояний

.1 Виды юридически значимых состояний рассматриваемых при проведении судебно-психологической экспертизы

Изучение сильных и глубоких эмоциональных состояний, прежде всего, актуально для психологии нормального человека и юридической психологии, т.к. позволяет раскрыть механизм и степень влияния эмоционального состояния на функционирование сознания и проявление поведение.

Решение проблемы юридически значимых эмоциональных состояний актуально как для юридической практики, так и теории, т.к. такое исследование дает основания наполнить юридические понятия, соответствующих понятию "эмоциональное состояние", адекватным психологическим содержанием.

Составление полного перечня эмоциональных состояний, существенно влияющих на сознание и поведение человека и изучение степени их влияния актуальны для юридической психологии и судебно-психологической экспертологии, исследующих проявление "суженного сознания" и возможность его научной диагностики. Судебно-психологические экспертизы (СПЭ), проводившиеся в таких случаях, в своих заключениях, диагностируя отсутствие физиологического аффекта, устанавливали существенность влияния эмоционального состояния на сознание и/или поведение подэкспертного.

Изучение практики проведения судебно-психологических экспертиз (СПЭ), собственный экспертный опыт показали, что одного указания на вид переживаемого состояния не достаточно для доказательства существенности его влияния, сама же констатация существенности влияния, часто встречающаяся в выводах экспертов, не является убедительной без обращения к проявлению способностей человека правильно понимать окружающее, осознавать значение своих действий и руководить собой Проведенный анализ показал, что актуально создание эталонов проявления в юридически значимых ситуациях этих способностей, характеризующих возможности человека как социального субъекта. Если эти способности проявляются в юридически значимых ситуациях, правомерно их называть юридически значимыми субъектными способностями, кратко: субъектными способностями или юридически значимыми способностями.

В юридической психологии разрабатывался эталон проявления способности правильно понимать юридически значимые явления установлены признаки способностей осознавать свои действия и руководить собой. Однако чаще в научной литературе и в текстах экспертиз встречается смешанный перечень признаков этих способностей под "шапкой" суженного сознания, с разной степенью полноты отражающих признаки суженного сознания по сравнению с физиологическим аффектом.

Таким образом, используемые юридическими психологами диагнозы типа "способен не в полной мере", обращение к понятию "неполной способности" в научном исследовании правомерны при условии существования эталонов проявления 3-х субъектных способностей.

Для теории и практики СПЭ актуальна разработка методики проведения диагностического исследования существенности влияния любого эмоционального состояния на сознание и технологии подготовки научно-обоснованного заключения, могущего быть доказательством.

Недостаточность, изученности юридически значимых эмоциональных состояний, механизма и степени их влияния на субъектные способности, а также возможности их объективной диагностики обусловили постановку проблемы исследования.

Особенность эмоциональной регуляции в отличии от сознательной заключается в замене эмоцией рациональных компонентов в соответствии с сигнальной, оценочной, энергообеспечивающей и других функций эмоций.

Для определения существенности влияния любого эмоционального состояния на сознание и поведение человека необходимы эталоны проявления 3-х юридически значимых субъектных способностей: понимания действительности, осознания значения своих действий и осуществления их регуляции.

Исходя из требований ситуации, имеющей социальный характер, возможно создание теоретических моделей проявления 3-х юридически значимых субъектных способностей человека.

В связи с временным характером эмоционального состояния, его выраженной субъективностью и сложностью, невоспроизводимостью в экспертных условиях и т.п., для его диагностики должна быть создана особая методика проведения СПЭ, гарантирующая объективность и достоверность полученных результатов, отраженных в заключении эксперта таким образом, чтобы быть правильным, убедительным и понятным любому участнику уголовного процесса.

Положения, которые выносятся на защиту:

Эмоциональное состояние может и должно быть предметом СПЭ, поскольку относится к классу психических состояний.

Среди юридически значимых эмоциональных состояний мы выделяем психологический (информационный и эмоциональный) стресс; аффект, острое горе и тревожность (беспомощность-безнадежность) как проявление кризиса; состояние ревности и состояние тревожности как конфликтные состояния; разного типа состояния фрустрации; а также страсть.

Механизм влияния эмоций как состояния обусловлен возможностями функционирования психики с доминированием режима переживания: состояние снижает субъектность лица, "зашумляет" не только канал восприятия, но и затормаживает умственную деятельность в целом, делает невозможным проявление полноценной активности с психической деятельностью, т.е. рефлексии и воли.

Для экспертного установления сущности влияния эмоционального состояния значима только существенность влияния переживаемого состояния подэкспертного на проявление его юридически значимых субъектных способностей.

Смоделированные эталоны проявления 3-х юридически значимых субъектных способностей и механизм эмоциональной регуляции.

СПЭ эмоционального состояния - это ретроспективное построение модели функционирования сознания и проявления поведения конкретного подэкспертного в исследуемой юридически значимой ситуации, позволяющее осуществить сравнение проявления его субъектных способностей с их эталонами.

СПЭ эмоционального состояния, чтобы быть объективной, достоверной и убедительной должна учитывать не только несоответствие требований ситуации психо-физиологическим возможностям подэкспертного, но и сравнивать возможное для данной личности эмоциональное реагирование с ретроспективно реконструированным, причем их совпадение является доказательством его фактического наличия.

2.2 Методы проведения судебно-психологической экспертизы эмоциональных состояний

При проведении судебно-психологических экспертиз всегда используется комплекс методов. Судебно-психологическая экспертиза предполагает исследование психики человека, психологических механизмов его поведения. Именно этим обусловлена специфика избираемых методов. В каждом конкретном случае избрание методов исследования зависит от задач экспертизы и тех вопросов, которые поставлены на разрешение судебного эксперта.

Судебно-психологическое исследование начинается с изучения материалов уголовного дела. Тщательное изучение таких материалов составляет основу для ретроспективного психологического анализа деятельности участников события. Подвергаются изучению сведения, содержащиеся в протоколах следственных действий, анализируются показания различных лиц (свидетелей, потерпевших, обвиняемых). Особое внимание необходимо обращать на документы, в которых есть информация о социально-психологических особенностях личности подэкспертного, его поведении в момент совершения преступления, отношении к содеянному. Необходимо проанализировать результаты судебно-психиатрической экспертизы.

Проведение судебно-психологической экспертизы предусматривает использование биографического метода. Данный метод предполагает изучение подэкспертного с точки зрения прошедших им этапов жизни, выявление фактов, имеющих психологическое значение. В ходе применения биографического метода предполагается получение данных о родителях подэкспертного, его отношениях в кругу семьи (с родителями, братьями, сестрами), наиболее важных этапах его жизни (характеристика дошкольного, школьного и периода взрослости).

Судебно-психологическое исследование предполагает использование метода независимых характеристик с целью получения объективного представления о психологических особенностях испытуемого. Изучаются по материалам уголовного дела характеристики с места работы, места жительства или учебы. Анализируются сведения, содержащиеся о подэкспертном, в протоколах допроса родителей, друзей, знакомых, коллег по работе и др.

Каждая судебно-психологическая экспертиза предусматривает использование метода беседы с испытуемым. Речь идет о непосредственном общении судебного эксперта с испытуемым. Такая беседа должна проводиться по заранее разработанной программе, в соответствии с изученными материалами уголовного дела. Беседа осуществляется при помощи постановки вопросов подэкспертному. Непосредственность общения предполагает установление психологического контакта с испытуемым. В этом плане важное значение имеет уважение прав личности подэкспертного, уважение его чести и достоинства, независимость от других участников процесса. Эксперт-психолог всегда должен помнить о презумпции невиновности (обвиняемый в преступлении - еще не преступник).

В процессе беседы с испытуемым важное значение приобретает метод наблюдения. Наблюдение позволяет регистрировать реакции на раздражители, изменение поведения в ходе постановки вопросов, отношение к тем или иным событиям, лицам, обстоятельствам. С помощью этого метода могут быть продиагностированы определенные психологические особенности подэкспертного.

В России первая известная попытка проведения судебно-психологической экспертизы относится к 1883 г. Она была предпринята при расследовании уголовного дела по обвинению московского нотариуса Назарова в изнасиловании актрисы-любительницы Черемновой. Как сообщила следствию Черемнова, в день преступления она дебютировала на сцене. Томительное ожидание спектакля, волнение, пережитое на сцене, вызвало у Черемновой, по ее словам, такой глубокий упадок физических и душевных сил, что, оставшись наедине с Назаровым, она была не в состоянии оказать ему сопротивление. Желая получить объективные сведения о влиянии на психику связанных с первым выступлением на сцене переживаний, следователь решил допросить двух известных актрис - М. Н. Ермолову и А. Я. Гламу-Мещерскую. Была предпринята попытка получения информации о психологических состояниях актера в день дебюта.

Судебно-психологическая экспертиза - это психодиагностическое обследование, конечным результатом которого является диагноз психологический (установление индивидуально-психологических особенностей личности). В этом отношении важное значение имеют психодиагностические методики (тесты). Тесты классифицируются по различным основаниям: по особенностям используемых задач (тесты вербальные и тесты практические), по формам процедуры обследования (тесты групповые и индивидуальные), по направленности (тесты интеллекта и тесты личности).

При производстве судебно-психологических экспертиз используются методики исследования личности (тест MMPI - Миннесотский многоаспектный личностный опросник; тематической апперцепции тест - ТАТ; "тест Роршаха" и т. п.); методики исследования мышления (рассказ по картинке; метод пиктограмм; метод исключения и др.); методики исследования памяти (заучивание слов; метод опосредованного запоминания; запоминания десяти чисел и др.); методика исследования восприятия и внимания (исследования восприятия формы предметов; исследования объема внимания и др.).

Тесты, используемые в практике судебно-психологической экспертизы, должны быть валидными. Валидность - один из основных критериев теста, означающий его пригодность для целей исследования; это комплексная характеристика теста, которая включает сведения об области исследуемых явлений и репрезентативность диагностики. Кроме того, тест должен быть надежным отражать точность измерения, а также устойчивость результатов теста к действию посторонних случайных факторов.

Использование метода тестирования. Термин "тест" происходит от английского слова test, что означает проверка, испытание, проба. Тест представляет собой определенное задание (систему заданий), которое позволяет измерять уровень развития того или иного психологического свойства (качества) личности. В психологии используется также термин "тестирование", обозначающий проведение проверки или испытания с использованием стандартизированных заданий (тестов), отличающихся соответствующей шкалой значений. Тестирование применяется в целях измерения индивидуальных различий.

В психологии различают тесты интеллекта (для выявления умственного потенциала индивида), тесты личностные (измеряются различные стороны личности: установки, ценности, отношения, эмоциональные свойства и др.), тесты креативные (для изучения творческих способностей личности), тесты достижений (определяющие степень владения конкретными знаниями, умениями, навыками), тесты проективные (для целостного изучения личности, основанного на психологической интерпретации результатов проекции (перенесения субъектом собственных свойств или состояний на внешние объекты) и др.

В частности, с целью исследования познавательной сферы, например, восприятия, может использоваться метод объяснения сюжетных картин, состоящий в предъявлении испытуемому тех или иных картинок: веселых, печальных, со сложным сюжетом. При этом учитывается активность и желание испытуемого рассматривать картинку, затраченное время. В результате тестирования могут быть получены данные о сообразительности лица, умение выделить существенное, эмоциональное отражение (отклик).

В целях исследования восприятия испытуемого результативным является метод отыскивания чисел с помощью таблиц Шульте. Суть теста состоит в следующем: применяются таблицы или планшеты, на которых написаны в разном порядке цифры от "1" до "25". На каждой из пяти таблиц они написаны по-разному. Испытуемому предлагается отыскать, показать и назвать вслух все цифры по порядку и сделать это как можно скорее. При оценке результатов учитывается разница в количестве времени, затраченного на каждую таблицу. Увеличение его на последних таблицах свидетельствует об утомляемости, ускорение - о медленном врабатывании. При норме на каждую таблицу должно уходить одинаковое время (от 30 до 50 с).

Для исследования познавательной сферы может быть применен метод заучивания десяти слов. Испытуемому зачитывают десять слов и предлагают повторить в любом порядке. Опыт повторяется пять раз, спустя час - еще раз. Кривая запоминания может указывать на ослабление активного внимания, утомляемость, "застревание" на ошибке. Некоторая модификация рассматриваемого теста в виде метода заучивания десяти чисел применялась в войсках специального назначения для определения особенностей запоминания испытуемыми в экстремальных условиях (предлагалось десять различных двузначных чисел).

Зрительно-моторный тест "форм Бендера" направлен на выявление мозговых поражений, определение эмоциональных расстройств. Девять простых фигур предъявляются сразу на одной карточке. Всего карточек восемь. Испытуемого просят скопировать каждое изображение с находящегося перед ним образца. При анализе подсчитывается время и характер выполнения каждого задания.

Использование тестовых методик не допускает упрощенного подхода. История юридической психологии знает периоды, когда в целях определения причастности к совершенному преступлению предлагалось использование тестирования. В частности, имела место рекомендация об использовании теста "кляксы" (в психологии - тест Роршаха) для "диагностики" причастности. Если испытуемый в чернильных пятнах Роршаха отмечал схожесть со следами крови, делался вывод о причастности к совершению преступления. Вместе с тем, введение в психологическую практику теста Роршаха явилось одним из крупных достижений психологии XX в. Данный тест предназначен для диагностики скрытых установок, побуждений, свойств характера. Основные теоретические установки Роршаха заключались в следующем. Если человек оперирует всем пятном целиком, значит, он способен воспринимать основные взаимосвязи и склонен к систематизированному мышлению. Если фиксируется на мелких деталях, значит, он придирчив и мелочен, если на редких - значит, склонен к "необычайному" и способен к обостренной наблюдательности. Ответы на белый фон, по мнению Роршаха, свидетельствуют о наличии оппозиционной установки: у здоровых людей - о склонности к дискуссиям, об упрямстве и своеволии, а у психически больных - о негативизме и странностях в поведении.

В практике определения профессиональной пригодности и при производстве судебно-психологических экспертиз эффективными являются стандартизованные личностные опросники. По своей сущности опросник представляет собой определенный набор вопросов, каждый из которых логически связан с основной проблемой исследования и предназначен для изучения и оценки отдельных свойств и проявлений личности. Наиболее известными опросниками являются: Опросник PEN (Ганс и Сибилла Айзенк); Опросник мини-мульт (сокращенный вариант миннесот-ского личностного перечня MMPI); характерологический опросник К. Леонгарда; тест Кэттела (16РР-опросник); патохарактерологический диагностический опросник Личко и др.

2.3 Заключение судебно-психологической экспертизы

Заключение судебно-психологической экспертизы является итоговым документом всей работы психолога и источником доказательств. Доказательством является заключение эксперта, а экспертиза процессуальное действие по его получению. Акты и справки о результатах исследований, которые не отвечают требованиям не могут, как бы они ни именовались, служить основанием к отказу в проведении экспертизы. Кроме того, заключение эксперта не имеет заранее установленной силы, не обладает преимуществами перед другими доказательствами и, как все иные доказательства, подлежит оценке.

Таким образом, заключение эксперта - это мотивированный ответ на поставленные вопросы, к которому он пришел на основании своих специальных знаний, в результате всестороннего, полного и объективного исследования представленных материалов. Если в ходе исследования установлены обстоятельства, по поводу которых вопрос перед экспертом не ставился, но они, по мнению эксперта, имеют существенное значение для рассматриваемого дела, то соответствующие данные также включаются в заключение.

Заключению экспертизы уделено значительное внимание в процессуальном законодательстве.

В перечне доказательств по уголовным и гражданским делам упоминаются "заключение эксперта". В судебной психиатрии документ, составляемый психиатрами-экспертами, именуют обычно "актом судебно-психиатрической экспертизы", тогда как "заключением" - выводы, к которым пришли эксперты в результате исследования. Заключением эксперта называют иногда документ, составляемый по результатам единолично проведенной СПЭ (например, при производстве СПЭ в судебном заседании, в кабинете следователя). Подобный разнобой в названиях, хотя и укоренился прочно в экспертной практике, не соответствует закону, и его следует признать нежелательным. Если строго придерживаться требований процессуального законодательства, то психиатры-эксперты, проведшие СПЭ, должны составлять заключение эксперта-психиатра (при единоличной экспертизе) или заключение экспертов-психиатров (при комиссионной экспертизе).

Отнесение экспертного заключения к категории доказательств по уголовным и гражданским делам обусловливает требования, которые предъявляются к этому документу процессуальным законом

Судебно-психиатрическое экспертное исследование обладает спецификой по сравнению с другими экспертизами. Согласно ведомственным методическим указаниям по составлению акта (заключения) судебно-психиатрической экспертизы данный документ состоит из пяти частей: введение; сведения о прошлой жизни (анамнез испытуемого); описание физического, неврологического и психического состояния; мотивировочная часть;

заключительная часть.

Приведенная пятизвенная структура обязательна для экспертных заключений, составляемых после производства амбулаторных и стационарных судебно-психиатрических экспертиз в медицинских учреждениях, а также для всех первичных и повторных СПЭ испытуемого, где бы они ни проводились. При некоторых видах экспертиз (например, дополнительных экспертиз, экспертиз в суде по делам, где экспертиза данного лица проводилась на предварительном следствии) допустимо отступление от подобной структуры заключения. Так, вызванный в суд один из членов экспертной комиссии, проводившей ранее СПЭ, может в своем заключении не повторять данных анамнеза, а лишь упомянуть, что они содержатся в прежнем заключении (акте). Если вызванному в суд эксперту для ответа на поставленные вопросы не потребовалось проводить новые исследования, то налицо не экспертиза, а допрос эксперта в суде. При этом экспертное заключение не составляется, а вопросы эксперту и его ответы заносятся в протокол судебного заседания.

Перечисление в экспертном заключении вопросов, поставленных на разрешение СПЭ, обязательно, поскольку экспертные выводы - это и есть ответы на упомянутые вопросы. В случаях, когда смысл поставленных экспертам вопросов непонятен, они должны заявить ходатайство перед органом, назначившим экспертизу, предложив ему более четко сформулировать экспертное задание.

Вместе с тем, если эксперт (эксперты), проведя исследование, установит обстоятельства, по поводу которых вопросы не ставились, то он вправе указать на подобные обстоятельства в своем заключении. Это право, получившее наименование права экспертной инициативы, реализуется при условии, что данные, самостоятельно устанавливаемые экспертом, не выходят за пределы его специальных познаний и относятся к делу, по которому проводится экспертиза.

В случаях, когда все вопросы, поставленные перед экспертами, выходят за пределы их специальных познаний либо представленных материалов недостаточно для дачи заключения, эксперты в письменной форме сообщают о невозможности дать заключение.

Письменное сообщение эксперта о невозможности дать заключение является процессуальным документом, который должен содержать вводную часть, аналогичную вводной части заключения эксперта. Исследовательская часть присутствует в нем лишь при условии, что эксперты провели какие-то исследования, пока не убедились, что представленных им материалов недостаточно для формулирования окончательных выводов. В остальных случаях эксперты приводят лишь подробные обоснования невозможности дать заключение. Не соответствует требованиям процессуального законодательства оформление сообщения о невозможности дать экспертное заключение в виде обычного письма, извещения, разъяснения и т.п.

Письменное заключение - единственная процессуальная форма для вывода эксперта. Протоколируемые ответы эксперта в ходе допроса разъясняют письменную часть заключения, но не заменяют его.

Заключение судебно-психологической экспертизы должно быть написано понятным языком, специальные термины должны быть разъяснены. Важные моменты заключения - простота, убедительность, аргументированность и ясность.

Если ни на один из вопросов эксперт не мог ответить хотя бы частично, то составляется сообщение (акт) о невозможности дать заключение. Если эксперт частично ответил на поставленные вопросы, то невозможность дать ответы в полном объеме указывается и мотивируется в заключении.

Следует отметить, что эксперт дает заключение от своего имени и несет за него личную ответственность и в случаях, когда экспертиза осуществляется сотрудником экспертного учреждения или иным должностным лицом, которому она поручена, органом, ее назначившим, или руководителем учреждения на основании постановления (определения) о назначении экспертизы. В заключении унитарной или комплексной, единоличной или комиссионной судебно-психологической экспертизы должны быть выделены три части: вводная, исследовательская и заключительная. Отсутствие любой из них лишает заключение доказательственной силы.

"Во вводной части судебно-психологической экспертизы указываются время начала и окончания экспертизы (число, месяц, год), место составления заключения, сведения об эксперте (фамилия, образование, специальность, ученая степень и звание, занимаемая должность). Тут же указывается правовое основание для проведения судебно-психологической экспертизы - название процессуального документа, должностного лица или его вышестоящего органа, время и место вынесения процессуального документа. Место проведения судебно-психологической экспертизы может не совпадать с местом составления итогового документа. Поэтому в заключении должны быть отмечены место и время проведения экспериментально-психологического обследования, а также указаны лица, присутствовавшие при его проведении (следователь, обвиняемый, подозреваемый и др.)".

В распоряжение экспертов, как правило, предоставляются все необходимые материалы дела, правонарушитель, обвиняемый, свидетель, потерпевший, истец и др. В заключении должно быть указано, все ли материалы представлены экспертам, по возможности в обобщенном виде должен быть дан их перечень. Это имеет важнейшее значение, ибо если судебно-психологическая экспертиза проводится в начале или в середине предварительного следствия или судебного разбирательства, то перечень материалов может быть неполным.

В вводной части заключения указываются вопросы, поставленные перед экспертизой. Они излагаются в том порядке и форме, как указано в постановлении или определении о назначении экспертизы. На практике имеют место случаи постановки вопросов с неправильным употреблением специальных психологических терминов или использования понятий обыденной речи, которые могут иметь различное толкование. Этого допускать нельзя. При неясности содержания вопроса эксперт указывает в заключении, как он понимает тот или иной вопрос. Он вправе также обратиться к следователю с просьбой внести уточнения. Случается, что перед экспертами-психологами ставятся вопросы, относящиеся к сфере психиатрии, этики, юриспруденции. В этом случае эксперт не вправе менять формулировки вопросов, поставленных перед ним судом, следователем, судьей, другим должностным лицом.

Исследование психологических особенностей личности, ситуации, специфики осуществления трудовых функций и др. должно проводиться в соответствии с сущностью, а не только с формулировкой поставленного вопроса.судебный психологический экспертиза заключение

Экспертное заключение должно достаточно подробно отражать ход проведенных исследований, выявленные при этом признаки и их интерпретацию экспертом; какие объекты и каким исследованиям (посредством каких технических средств и методов) подвергнуты; какие признаки в ходе исследований выявлены и как оценены; по каким вопросам и какие выводы сделаны. По мере необходимости в заключении фиксируются обстоятельства, которые с точки зрения сведущего лица способствовали преступлению (указываются в соответствии с заданием назначившего экспертизу или в порядке инициативы эксперта). Предполагается требование описать примененные экспертом средства и методы, охватывая это выражением "какие исследования произвел.

Оценка заключения эксперта - необходимое условие его использования для обоснования обвинительного акта, которым завершается предварительное следствие, и приговора суда. В основу этих важнейших процессуальных документов могут быть положены только такие экспертные заключения, состоятельность и достаточная обоснованность которых не вызывают никаких сомнений.

Применяются два метода оценки заключений экспертов. Один из них сводится к логическому анализу заключения, уяснению состоятельности примененных экспертом средств и методов исследования, характера выявленных признаков и их роли в основании сделанных выводов. Другой метод состоит в оценке заключения в юридическом, процессуальном отношении, а так в свете всех других материалов дела. При пользовании первым методом критический анализ носит как бы внутренний характер, а при пользовании вторым - внешний характер. Внутренняя оценка ориентирует на уяснение правильности научных положений, которыми руководствовался эксперт (например, положение об индивидуальности почерка). Внешняя оценка касается использования экспертом современных достижений науки и техники, научной состоятельности примененных им технических средств и методов исследования, достаточности выявленных признаков для определенного вывода, определения соответствия исследовательской части заключения выводам.

При уяснении новой методики экспертного исследования целесообразно по возможности установить: кем, когда она разработана и рекомендована, как часто применяется, является ли общепризнанной, не ставится ли кем-либо под сомнение. Полезно обратить внимание на соблюдение экспертом рекомендации, согласно которой сначала должны применяться методы, не изменяющие объект исследования или изменяющие его в минимальной степени (например, с целью выявления уничтоженных рельефных знаков на металлическом предмете перед химическим травлением применяется метод магнитной суспензии, не связанный с удалением поверхностного слоя металла).

Важно обратить внимание на то, облечены ли выводы эксперта в надлежащую логическую форму, являются ли они ясными и определенными.

При оценке результатов идентификационной экспертизы требуется уяснить, какое тождество устанавливается в выводе эксперта: индивидуальное или групповое? Экспертиза оценивается и с точки зрения полноты проведенного исследования, при этом проверяется, на все ли вопросы, поставленные перед экспертом, даны ответы и полностью ли использованы представленные ему материалы.

Существенным элементом внутренней оценки является проверка, оформлено ли заключение эксперта в соответствии с законом и отвечает ли его содержание требованиям ст. 191 УПК. Уяснению подлежит вопрос о том, не вышел ли эксперт за пределы своей компетенции, не обосновал ли выводы материалами дела, не относящимися к предмету экспертизы, не принял ли на себя решение правовых вопросов, относящихся к компетенции следователя и суда.

Внешняя оценка предполагает проверку, соблюдены ли в процессе назначения и проведения экспертизы права обвиняемого, установленные законом, ознакомлен ли он с постановлением о назначении экспертизы, удовлетворены ли его обоснованные ходатайства, возбужденные в связи с экспертизой, в частности о постановке дополнительных вопросов и назначении повторного или дополнительного исследования, был ли он ознакомлен с заключением и протоколом допроса эксперта (если допрос производился), проверялись ли его объяснения и заявления, сделанные по ознакомлении с заключением.

Оценка заключения с внешней стороны включает проверку наличия в деле достаточных данных о компетентности эксперта с точки зрения решения поставленных перед ним вопросов (сведения об образовании, стаже экспертной работы). Рекомендуется уяснить, отвечает ли эксперт требованию беспристрастности, незаинтересованности в исходе дела, не участвует ли он в данном деле в ином процессуальном качестве, несовместимом со статусом эксперта, не состоит ли в родственных связях с обвиняемым, потерпевшим, судьей, следователем, обвинителем, защитником, гражданским истцом или ответчиком (их представителями), не находится ли в служебной или иной зависимости от них.

Внешний анализ включает также проверку истинности выводов эксперта путем их сопоставления с другими материалами дела. Несоответствие экспертного заключения имеющимся в деле доказательствам ставит под сомнение его правильность и является серьезным поводом для назначения повторной экспертизы.

Заключительным этапом оценки экспертизы является определение роли установленного экспертом факта в доказывании виновности или невиновности лица, привлекаемого к уголовной ответственности, в решении вопроса о доказанности или недосказанности тех или иных обстоятельств дела.

В заключении судебно-психологической экспертизы могут приводиться формулы, графики, профили, математические показатели частных психологических особенностей и проявлений, а в отдельных случаях и итоговые показатели, например профиля личности по MMPI(Миннесотский многоаспектный личностный опросник).

Обоснование выводов в заключении содержит ссылки на: результаты исследований; выводы других экспертов, использованные в качестве исходных данных; материалы дела в пределах специальных познаний эксперта; справочные данные. Если эксперт пользовался нормативными материалами, то следует указать, какими именно, в том числе сослаться на правила производства экспертизы отдельных видов.

В заключении экспертизы излагается психологическая характеристика личности подэкспертного. Иногда перед экспертом ставится вопрос не об особенностях личности в целом, а более конкретные вопросы - об особенностях эмоционально-волевой сферы, интеллекта, о специфике познавательных процессов и т.п. Необходимо отметить, что в любом случае особенности личности подэкспертного должны быть определены и описаны в заключении.

Если эксперты не смогли получить необходимую информацию о предмете исследования, то об этом, а также о причинах неполучения информации должно быть указано в заключении.

Исходя из схемы экспертного исследования, принятой в судебной экспертологии, в судебно-психологической экспертизе можно выделить аналитический и синтетический разделы исследовательской части. Первый связан с применением отдельных методов и фиксацией полученных с их помощью результатов, второй - с синтезом этих данных и описанием психических процессов, состояний и явлений интеллектуальной, эмоциональной и волевой сфер личности.

В результативной (заключительной) части заключения судебно-психологической экспертизы даются ответы на поставленные вопросы, являющиеся одновременно выводами по экспертизе. Выводы формулируются в той последовательности, в которой были поставлены вопросы. Ответы должны соответствовать смыслу поставленных вопросов, формулироваться ясно и четко, быть утвердительными или отрицательными, не допускающими двусмысленностей и различных толкований. В случаях, когда дать точный ответ не представляется возможным или перед экспертами-психологами ставится вопрос, не входящий в их компетенцию, об этом должно быть прямо указано в заключении.

Известны случаи, когда перед судебно-психологической экспертизой ставятся юридические вопросы о наличии или отсутствии в момент совершения правонарушения сильного душевного волнения, вменяемости и дееспособности, о мотивах самоубийства, причинах правонарушения и т.п. Еще раз считаем нужным подчеркнуть, что эксперт-психолог не может давать юридическую оценку явлениям и событиям, однако он может дать им психологическую оценку, охарактеризовать психологическое состояние подэкспертного, что послужит основанием для соответствующего юридического решения. Такой ответ эксперта предпочтительнее, чем указание в заключении экспертизы на то, что вопрос не входит в компетенцию экспертизы.

Заключение СПЭ может оцениваться и другими участниками уголовного процесса, которые могут ходатайствовать о проведении повторной экспертизы. Все это говорит о том, что заключение судебно-психологической экспертизы должно создавать возможность для проверки полученных ею данных следователем, судьей, другим полномочным органом, а также специалистами-психологами при проведении повторной экспертизы.

Эксперт может быть допрошен следователем или судом. Следователь, суд, другой полномочный орган определяют обоснованность заключения и его значение в системе доказательств. Необоснованное заключение может быть отвергнуто. При этом назначается повторная экспертиза.

Кроме того, эксперт может по заданию органа, назначившего экспертизу, или по своей инициативе изложить в заключении причины и условия, способствовавшие совершению преступления или правонарушения, выяснение которых требует специальных познаний. Заключение эксперта либо его сообщение о невозможности дать заключение предъявляются обвиняемому. Все справочные и сопоставительные таблицы, фотоиллюстрации, акты, составленные экспертом и прилагаемые к заключению, рассматриваются как составная часть заключения. Приобщается также справка о расходах на экспертизу.

Заключение

Наиболее важные результаты проделанной работы имеют отношение к теории психологии эмоций, теории и методике проведения СПЭ эмоциональных состояний. Анализ литературы показал, что эмоциональные состояния являются особым видом эмоций и характеризуются не только статичностью, целостностью и ощущаемостью, но и страдательностью, и пассивностью положения человека, находящегося во власти переживания. Несмотря на то, что в психологии недостаточно изучен механизм влияния (и власти) эмоций на сознание и поведение субъекта, анализ эмоций и субъектных способностей дал основание понимать его следующим образом.

Рассматривая сигнальную функцию эмоций, развывшуюся в процессе филогенеза как адаптационное свойство, следует отметить ее принципиальную разницу от первой и второй сигнальной системы: непосредственно-улавливаемых ощущений и сигнала сигналов - языка.

Эмоциональный сигнал - это ощущение плюс отметка значимости (оценка). Проявление оценки в свою очередь говорит о первичном сличении (т.е. контроле) и вторичном ранжировании, где есть критерии, и где знак, сила и глубина эмоции - может выступать критерием значимости. Любая эмоция - это ощущаемое состояние, которое хочется достичь, продлить, избежать или от которого избавиться. Отмечая значимость происходящего, эмоция не только обеспечивает связь организма и среды, но и непосредственно связывает процессы отражения и регуляции, т.к. сигнал -это еще и побуждение к действию и его энергообеспечению.

Механизм влияния эмоции как состояния обусловлен возможностями функционирования психики с доминированием режима переживания: состояние снижает субъектность лица, "зашумляет" не только канал восприятия, но и затормаживает умственную деятельность в целом, делает невозможным проявление полноценной активности с психической деятельностью, т.е. рефлексии и воли, сводя проявление личности к регрессивным способам.

Проведённый анализ указывает на влияние стрессового состояния, острого горя, аффекта, ревности, тревожности, фрустрации, страсти в большей мере глобально и обобщённо как эмоциональных состояний, снижающих активность субъекта в регуляции, заменяющих собой функциональные звенья регуляции или снижающих их функционирование. Эмоции проявляются в энерго обеспечивающей функции, функциях сигнала и оценки.

Особенность и влияние разных состояний мы отмечаем в большей уязвимости тех или иных звеньев самоуправления. В стрессовом состоянии затруднено принятие решения о цели, способах, снижен контроль и коррекция, поскольку не определены ни требования среды, ни свои возможности, ни их соотношение. Рефлексивные возможности снижены и в плане выхода в рефлексивную позицию, и в плане коррекции функциональных звеньев. В кризисных переживаниях (физиологический аффект, острое горе) - происходит эмоциональный всплеск энергии, либо её отток, отсюда - оценка ситуации как неразрешимой. Слабое звено - принятие решения - в физиологическом аффекте оно происходит неожиданно для самого субъекта.

Есть специфика и в конфликтных переживаниях. В ревности слабое звено - оценка результата и коррекция, отсюда ригидность. При тревожности - трудность принятия решения действовать, или изменять действие (коррекция), снижение волевых возможностей (решительности, смелости, настойчивости). В состоянии фрустрации снижен контроль и коррекция. Страсть усиливает энергичность деятельности и акцентирует её направленность. Данные характеристики дают основание отнести эти эмоциональные состояния к юридически значимым.

Юридически значимое эмоциональное состояние - это эмоциональное состояние, характеризуемое не только целостностью и своеобразием в зависимости от вида, но и своим влиянием на субъекта, страдательностью переживающего человека, выражающейся снижением уровня отражения и регуляции и спецификой их взаимосвязи: разрывом (или ослаблением) единства познавательной и регулирующей функции психики, нарушением единства сознания и деятельности и/или целостности деятельности, проявляющимися в своих крайних вариантах.либо пассивной созерцательностью переживающего человека, либо его чрезмерной неупорядоченной активностью. Так психологически - содержательно наполнены юридические понятия "сильное душевное волнение или внезапно возникшее сильное душевное волнение

Поскольку выделенные нами стрессовые, кризисные, конфликтные, фрустрационные, страстные состояния могут иметь разную степень выраженности (глубину, силу, длительность), потому что в природе их возникновения и проявления имеются не только отличительные, но и тождественные признаки, а также потому, что эти состояния в развивающейся эмоциогенной ситуации могут переходить одно в другое, накладываться, взаимодополняться - их четкая идентификация может быть затруднена, а главное - не досточнаточна для последующей их квалификации как юридически значимых.

Единственно верным подходом в их экспертной диагностике является изучение влияния эмоционального состояния обвиняемого или жертвы на их юридически значимые субъектные способности. Анализ эмоционального состояния через способности стал одним из методологических принципов нашего исследования. К таким способностям мы отнесли способность правильно понимать окружающую социальную действительность, по уровню соответствующую разрешению критической ситуации, способность осознавать себя и значение своих действий, способность регулировать свои действия (поведение). В исследовании сформулированы рабочие определения этих способностей, смоделированы эталоны проявления в полной мере каждой способности, доказано возможное влияние эмоций на компоненты, функциональные звенья и уровни способностей.

Все способности, проявляемые в полной мере имеют 4-х уровневое строение. Отсутствие даже одного - 4-го уровня данной системы является психологически существенным для проявления субъекта в социально-нормированной деятельности. А поскольку последующий уровень опирается на предыдущий, степень неполноты проявления способности увеличивается от снижения уровня. Кроме "количественной" оценки проявления каждой способности по-уровнево, исследовано "качество" проявления каждого уровня, а способность регулировать свои действия анализируется в системе содержательно-смысловых, структурных, динамических и энергетических аспектов.

Апробация эталонов проходила при проведении 53 судеб-но-психологических экспертиз. Экспертная практика подтвердила правильность сконструированных нами теоретических моделей проявления субъектных способностей как обвиняемых, так и потерпевших от изнасилования, лиц, доведенных до самоубийства. Обоснованность подхода подтверждена решениями суда.

Исходя из принципов получения выводного знания, ретроспективной реконструкции состояния сознания и проявления поведения, сопоставления с эталонами проявления субъектных способностей, СПЭ эмоционального состояния как объективное исследование становится возможным.

Судебно-психологическое экспертное исследование, чтобы быть позитивно оценённым по полноте, истинности, достоверности и убедительности установленных фактов должно включать в себя следующие 7 компонентов, отраженных в заключении:

.Анализ ситуации.

.Анализ индивидуально-психологических особенностей подэкспертного.

.Оценка субъективно- неблагоприятных факторов.

.Построение теоретической модели возможного эмоционального состояния подэкспертного путем соотнесения требований, предъявляемых ситуацией психофизиологическим особенностям подэкспертного.

.Ретроспективная реконструкция эмоционального состояния подэкспертного и его идентификация.

.Сопоставление теоретической и реконструированной моделей эмоциональных состояний.

.Оценка значимости влияния эмоционального состояния подэкспертного путем соотнесения его психической продукции с эталонами юридически значимых субъектных способностей.

Как изучение индивидуально психологических особенностей подэкспертного, так и реконструкция состояния его сознания, особенностей поведения направлены на установление его способности разрешить ситуацию, совладать с нею. Таким образом, доказательство возникновения эмоционального состояния дублируется доказательством "необходимости, но невозможности" и идентификацией эмоционального состояния как юридически значимого.

Форма заключения СПЭ эмоционального состояния, в основном, обусловлена уголовно-процессуальными требованиями к актам экспертиз, допустимостью используемых для доказательств фактов и методов. Оценка исследовательской части заключения облегчается, если форма изложения структурирована и отражает:

общую направленность СПЭ, ее компоненты, позволяющие дать ответ на поставленные вопросы; краткое обоснование методов и их направленность; характеристику полноты установленных взаимосвязанных фактов, включающую анализ обстоятельств дела, индивидуально-психологических (психофизиологических) особенностей подэкспертного и его состояния; выводы.

Поскольку основную трудность в проверке и оценке заключения составляют оценочные выводы эксперта, являющиеся проявлением его специальных психологических познаний, предлагается а структурировать форму заключения СПЭ и в содержании отразить не только полученные результаты, но и процесс исследования, в котором по мере углубления исследования вероятное значение превращается в точное и истинное, и заканчивается аргументированными выводами. Проведенное исследование теоретических и методических основ выполнения СПЭ юридически значимых эмоциональных состояний дает возможность установления истины по делу, избегания ошибок и недопущения подделок.

Список использованных нормативно-правовых актов, специальной литературы

I Нормативно-правовые акты

1.Уголовный кодекс РФ (УК РФ) от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства РФ, 17.06.1996, № 25.

.Гражданский кодекс Российской Федерации (часть третья) от 26.11.2001 № 146-ФЗ // Собрание законодательства РФ", 05.12.1994.

.Уголовно-процессуальный кодекс РФ (УПК РФ) от 18.12.2001 № 174-ФЗ // Собрание законодательства РФ, 24.12.2001, № 52 (ч. I).

.Гражданский процессуальный кодекс РФ (ГПК РФ) от 14.11.2002 № 138-ФЗ // Собрание законодательства РФ", 18.11.2002, № 46.

II. Специальная литература:

1.Балабанова Л.М. Судебная патопсихология. Донецк: Сталкер, 1998. 432 с.

.Белый Б.И. Тест Роршаха. Практика и теория / Под ред. Л.Н. Собчик. - С-Пб: Дорваль, 1992. - 200 с.

.Берн Э. Психоанализ и психотерапия для не сведущих. М.: ООО "Фирма Издательства АСТ", 2000. 416 с.

.Боброва И.Н., Шишков С.Н. и др. Словарь основных терминов судебно-медицинской, судебно-психиатрической и судебно-психологической экспертиз

.Вандышев В.В. Уголовный процесс. Общая и Особенная части. М.: Волтерс Клувер, 2010. - 720 с.

.Еникеев. М.И. Общая и юридическая психология. - СПб. Питер, 2006

.Коновалова В.Е., Шепитько В.Ю Основы юридической психологии: Учебник - Х., Одиссей, 2006 - 352 с.

.Костицкий В.М. Судебно-психологическая экспертиза в уголовном процессе- Киев, Вища школа, 1985 - 56с

.Крылов И.Ф. Судебная экспертиза в уголовном процессе - Л., 1963 - 314с.

.Кудрявцев И.А. Судебная психолого-психиатрическая экспертиза. - М., 2001.

.Лысков Б.Д. Основы юридической психологии: учеб. Пособие / Б.Д. Лысков, Т.Н. Курбатова; Ленингр. гос. ун-т им. А.А. Жданова. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1996. - 54 с.

.Мостова Ш.М. Юридична психология - К., ВИРА-Р, 1999 - 120 с.

.Печерникова Т.П., Гульдан В.В. Актуальные вопросы комплексной психолого-психиатрической экспертизы // Психологический журнал. 2003. - № 1. - С. 56-69.

.Реан А.А. Судебно-психологическая экспертиза по делам об изнасиловании // Психологический журнал. - 2001. - № 2. - С. 74-81.

.Россинская Е.Р. Судебная экспертиза в гражданском, арбитражном, административном и уголовном процессе. М.: Норма, 2005.

.Сафуанов Ф.С. Судебно-психологическая экспертиза в уголовном процессе: Научно-практическое пособие - М., Гардарика, 1998 - 192 с.

.Сидоров Б.В. Аффект, его уголовно-правовое и криминалистическое значение (социально-психологическое и правовое исследование) - Казань, Казанский ун-т, 1978 - 160 с.

.Смирнов А.В., Калиновский К.Б. Уголовный процесс. 4-е изд., перераб. и доп. - М.: 2008. - 704 с.

III. Интернет ресурсы:

1.www.consultant.ru

.www.garant.ru

.http://psyfactor.org/lib/krutov9.htm

Похожие работы на - Судебно-психологическая экспертиза эмоциональных состояний

Слайд 1

Описание слайда:

Слайд 2

Описание слайда:

Слайд 3

Описание слайда:

Слайд 4

Описание слайда:

Слайд 5

Описание слайда:

Слайд 6

Описание слайда:

Слайд 7

Описание слайда:

Слайд 8

Описание слайда:

Слайд 9

Описание слайда:

Слайд 10

Описание слайда:

Момент аффективной разрядки наступает неожиданно, внезапно для самого обвиняемого, помимо его волевого контроля. Происходит частичное сужение сознания - ограничивается поле восприятия, внимание концентрируется целиком на предмете насилия. Вследствие "этого орудием преступления может стать первый подходящий предмет, оказавшийся в поле внимания, возможность выбора ограничивается. Сознание переполняется слепой яростью, гневом, обидой, соответственно изменяется внешний вид - искажаются черты лица, изменяется его цвет, расширяются зрачки глаз. Обвиняемый слабо реагирует на внешнее воздействие, может не обращать внимания на свои ранения, вид крови. Поведение приобретает черты негибкости, становится упрощенным, утрачиваются сложные моторные навыки, требующие контроля сознания, действия стереотипизируются, доминируют двигательные автоматизмы - в криминалистической картине преступления может присутствовать множественность наносимых ударов и ранений, их однотипность, скученность и явная избыточность. Произвольность, сознательный контроль действий при этом снижается, но усиливается их энергетика, движения приобретают резкость, стремительность, непрерывность, большую силу. Момент аффективной разрядки наступает неожиданно, внезапно для самого обвиняемого, помимо его волевого контроля. Происходит частичное сужение сознания - ограничивается поле восприятия, внимание концентрируется целиком на предмете насилия. Вследствие "этого орудием преступления может стать первый подходящий предмет, оказавшийся в поле внимания, возможность выбора ограничивается. Сознание переполняется слепой яростью, гневом, обидой, соответственно изменяется внешний вид - искажаются черты лица, изменяется его цвет, расширяются зрачки глаз. Обвиняемый слабо реагирует на внешнее воздействие, может не обращать внимания на свои ранения, вид крови. Поведение приобретает черты негибкости, становится упрощенным, утрачиваются сложные моторные навыки, требующие контроля сознания, действия стереотипизируются, доминируют двигательные автоматизмы - в криминалистической картине преступления может присутствовать множественность наносимых ударов и ранений, их однотипность, скученность и явная избыточность. Произвольность, сознательный контроль действий при этом снижается, но усиливается их энергетика, движения приобретают резкость, стремительность, непрерывность, большую силу.

Слайд 11

Описание слайда:

Слайд 12

Описание слайда:

Слайд 13

Описание слайда:

Слайд 14

Описание слайда:

Слайд 15

Описание слайда:

Слайд 16

Описание слайда:

Слайд 17

Описание слайда:

Слайд 18

Описание слайда:

Слайд 19

Описание слайда:

Слайд 20

Описание слайда:

Слайд 21

Описание слайда:

Слайд 22

Описание слайда:

Слайд 23

Описание слайда:

Слайд 24

Описание слайда:

Слайд 25

Описание слайда:

Слайд 26

Описание слайда:

Слайд 27

Описание слайда:

Практически во всех видах судебно-психологической и психиатрической экспертизы выводы экспертов касаются юридических (психологических) критериев той или иной способности подэкспертного лица - например, способности свидетелей правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них правильные показания. Когда наряду с юридическими определяются и вопросы патологии психики, это составляет предмет судебно-психиатрической экспертизы. Если речь не идет об отклонениях медицинского характера, то объект подвергается судебно-психологической экспертизе.

Однако существует такой вид судебно-психологической экспертизы, который не имеет аналогов в судебно-психиатрической практике. При данном виде экспертизы предметом исследования является не та или иная способность подэкспертного, оцениваемая с помощью юридического критерия, зафиксированного в уголовном законодательстве, а психологическое понятие - физиологический аффект обвиняемого.

В практике правоохранительных органов данный вид судебно-психологической экспертизы применяется наиболее часто. В уголовном праве физиологический аффект связывается с сильным душевным волнением, под которым понимается «такая дезорганизация психической деятельности, при которой человек не теряет полностью понимания ситуации и совершаемых им действий, но в значительной мере теряет над ними контроль» . Если исходить из нововведений УК РФ, то понятие аффекта охватывает и такие эмоциональные состояния, которые не носят характера физиологического аффекта, но тем не менее существенно ограничивают свободу воли обвиняемого при совершении преступления «Отличие аффектов от эмоций не столько количественное, сколько качественное - если эмоции воспринимаются субъектом как состояния своего «я», аффекты - это состояния, возникающие помимо воли человека» .

В психологии и психиатрии выделяют аффекты трех видов:

1) физиологические;

2) физиологические на патологической основе;

3) патологические.

Разделение аффектов проводится по внешним проявлениям (которые детерминированы силой и спецификой протекания внутренних реакций) и по «почве», на которой они возникают.

Понятие «физиологический аффект» возникло в недрах психиатрии как альтернатива понятию «патологический аффект». Патологический аффект относится к болезненным расстройствам психической деятельности, т.е. является медицинским критерием невменяемости.

Физиологический аффект - это сильное и относительно кратковременное эмоциональное состояние, имеющее «взрывной» характер, сопровождаемое резко выраженными двигательными и вегетативными проявлениями. Как правило, аффект дает неподчиненную сознательному волевому контролю разрядку в действии. Он возникает в случаях, когда имеется преднамеренная угроза ведущим жизненным ценностям человека, т.е. данному состоянию предшествует так называемая аффектогенная ситуация.

По мнению М.М. Коченова , существуют три механизма возникновения аффекта. Первый связан с тем, что аффект возникает вследствие накопления (аккумуляции) у человека отрицательных эмоциональных переживаний. В таком случае «пусковым механизмом» для развития аффективного состояния может стать незначительное отрицательное воздействие, ставшее, образно говоря, «последней каплей».

Второй механизм - это реакция на одноразовое действие очень сильного раздражителя (оскорбления, угрозы, насилия). Третий механизм связан с оживлением ранее образовавшихся следов возбуждения, когда повторное действие раздражителя, вызывающего аффект, было как бы отсрочено на время - от нескольких минут до нескольких лет.

В.Ф. Енгалычев и С.С. Шипшин рассматривают признаки физиологического аффекта следующим образом.

1. Внезапность возникновения. Некоторые следователи путают внезапность возникновения с кратковременностью аффекта. Это неверно. Аффект возникает внезапно не столько для окружающих, сколько для самого субъекта переживания, т.е. человек не собирается впадать в это состояние, не занимается самовзвинчиванием. Нет, аффект возникает спонтанно, против воли человека, как бы овладев им.

2. Для аффекта характерна взрывообразная динамика. Это значит, что за крайне малый временной промежуток (вплоть до долей секунды) состояние достигает высшей точки, т. е. происходит как бы качественный скачок на иной уровень энергетики, протекания психических процессов.

3. Кратковременность аффективного состояния. Аффект может исчисляться секундами и продолжаться минуты. Когда говорят, что «состояние душевного волнения продолжалось 15 минут и более, это, конечно, мягко говоря, преувеличение либо совершенно другое состояние.

4. Аффект характеризуется интенсивностью и напряженностью протекания. У человека происходит своего рода высвобождение всех его внутренних ресурсов (физических и психологических). В состоянии аффекта астеничный человек меланхолического темперамента может одним ударом выбить дубовую дверь, в прямом смысле уничтожить значительно превосходящего в силе соперника и т.д. При этом в дальнейшем, в ходе следственного эксперимента, он никогда не сможет повторить свой «подвиг» как бы ни старался.

5. Аффект дезорганизующе влияет на психическую деятельность. Дезорганизация затрагивает все стороны поведения человека, высшие психические функции. Это выражается в сужении сознания до пределов психотравмирующей ситуации, что на уровне восприятия приводит к его субъективизации, сужению объема, фрагментарности. На уровне мышления происходит утрата его гибкости, снижение качества мыслительных процессов, что приводит к осознанию только ближайших, а не конечных целей деятельности. Это, в свою очередь, обусловливает резкое снижение сознательного контроля над действиями и поведением в целом, нарушение целенаправленности, целесообразности и последовательности действий.

6. Аффект сопровождается возбуждением, стереотипной моторной активностью (это как раз то явление, нередко сбивающее следователей с толку, которые, учитывая множественность повреждений у потерпевшего, приходят к выводу, что преступление совершено с особой жестокостью. В аффекте возбуждение может провоцировать резкое усиление двигательной активности:

человек мечется, совершает много лишних беспорядочных движений, наносит множество ранений своей жертве (повреждения могут исчисляться многими десятками). При этом орудие преступления не всегда бывает адекватным: им может оказаться любой предмет, попавший в поле зрения. Все это указывает на резкое снижение качества протекания психических процессов, на рефессию, примитивизацию психической деятельности человека в состоянии аффекта.

7. В состоянии аффекта наблюдаются вегетативные сдвиги. Это проявляется в изменении частоты дыхания, интенсификации сердечной деятельности, покраснении или побледнении кожных покровов, пересыхании слизистой полости рта, изменении голоса и т. п. Нередко именно подобные проявления отмечают свидетели, которые видели обвиняемого в момент совершения преступления или сразу после него.

Далее авторы пишут и о таких характерных для аффекта явлениях, как частичная амнезия на детали криминального события и астенический синдром. Многие следователи при рассмотрении дел об убийствах, совершенных в состоянии физиологического аффекта, сталкивались с тем, что обвиняемый не помнит ряд обстоятельств и деталей. Он, в частности, не может сказать, сколько ударов нанес потерпевшему (как правило, помнятся первые один-два удара), куда наносил удары, а также чем наносил. Очень часто обвиняемые не могут сказать, где и каким образом брали орудие преступления. Это является следствием дезорганизации психических процессов, в том числе памяти, вызываемой аффективным состоянием (а не только лишь желанием обвиняемого избежать ответственности).

Что касается астенического синдрома, то здесь следует отметить, что заключительной стадией эффекта является спад, который проявляется также в состоянии всех психических функций. Человек в постаффективном состоянии, как правило, проявляет заторможенность, безразличие, подавленность, слабость, упадок сил (в крайних проявлениях астенический синдром может вызвать рвоту, сон). Может наблюдаться и снижение адекватности поведения (например, женщина, совершившая убийство мужа, сбегает с места происшествия, оставляя в квартире вместе с трупом свою полуторагодовалую дочь).

Как видим, все перечисленные признаки свидетельствуют, что аффект - это предельное, экстремальное состояние, вызывающее резкие изменения в психической деятельности человека, что проявляется в его поведении и конкретных действиях. Следует помнить, что физиологический аффект не является патологическим эмоциональным состоянием (как патологический аффект), поскольку вызывает сужение сознания, а не помрачение его; не ликвидирует сознательный контроль над действиями и поведением, а тормозит его, значительно снижает его уровень. Образно говоря, физиологический аффект до определенного времени «оставляет хвостик, за который его можно ухватить». Это действительно так.

«Отменить» уже возникший аффект человек не в состоянии, однако скорректировать его протекание, канализировать направление агрессии он способен. Однако есть одно «но», которое, возможно, до определенного времени и зависит от большого количества внутренних факторов (силы личности, особенностей эмоционально-волевой сферы, уровня самоконтроля), а также от большого числа внешних факторов. К сожалению, приходится констатировать, что в подавляющем большинстве случаев человеку не удается воспользоваться этой возможностью при возникновении у него состояния физиологического аффекта.

Давая краткую характеристику физиологического аффекта, В.Ф. Енгалычев и С.С. Шипшин отмечают, что данное состояние возникает при наличии аффектогенной ситуации. Рассмотрим признаки такой ситуации.

1. Конфликтность. Она может порождаться высокой личностной значимостью психотравмирующего воздействия со стороны потерпевшего, насилием, угрозой жизни, здоровью, самоуважению, чести, достоинству (как самого обвиняемого, так и близких ему людей), недостатком информации о ситуации и способах ее разрешения. Конфликтность ситуации может быть вызвана как противоречиями в отношениях с окружающими (в частности, с потерпевшим), так и внутриличностными противоречиями (в случаях, когда у человека сталкиваются разнонаправленные мотивы и побуждения). Например, человеку приходится выбирать между двумя привлекательными решениями, требующими противоположных действий, или когда цель представляется привлекательной и в то же время непривлекательной; возможен также выбор между двумя в равной степени непривлекательными решениями. Нередко в жизни межличностные и внутриличностные конфликты сочетаются.

2. Внезапность. В данном случае речь идет о том, что ситуация обладает новизной, динамизмом, требует быстроты разрешения, однако человек не готов к этому, не имеет адекватных, подходящих способов действия.

3. Экстремальность. Это может быть обусловлено тем, что человек не имеет достаточной информации о ситуации и опыта решения возникающих необычных, новых для него проблем. Кроме того, как показывает практика, аффектогенным ситуациям свойственны быстротечность, наличие значительного количества помех, что влечет за собой дефицит времени для принятия решения и его реализации.

4. Реальность. Этот признак говорит о том, что аффектогенная ситуация должна быть реальной, а не воображаемой. М.М. Коченов призывает понимать данный тезис не столь прямолинейно, поскольку поведение потерпевшего может по-разному быть воспринято человеком в зависимости от его системы ценностей, функционального состояния в момент происшествия, настроения, предшествующих переживаний и т. д.

Таким образом, для возникновения состояния физиологического аффекта имеются два условия: необходимое и достаточное. Необходимым является аффектогенный характер ситуации. Отсутствие подобного условия исключает возможность возникновения аффекта. В то же время этого явно недостаточно: не каждая аффектогенная ситуация «порождает» аффект. Состояние станет физиологическим аффектом в том случае, когда будет включать в себя все вышеописанные свойственные для него признаки (либо их значительное количество). В противном случае мы будем иметь дело с другими психическими состояниями, способными существенно дезорганизовать психическую деятельность человека, однако имеющими отличные от аффекта динамику и содержание. К ним относятся психическая напряженность (стресс), фрустрация и растерянность.

Выделяют и такие виды эмоциональных состояний, как кумулятивный аффект, аффект на фоне алкогольного опьянения, эмоциональное возбуждение, оказывающее существенное влияние на сознание и поведение, и эмоциональное напряжение, в значительной мере воздействующее на сознание и поведение.

Кумулятивный аффект отличается от классического физиологического аффекта тем, что его первая фаза, в течение которой развивается длительная психотравмирующая ситуация, обусловливающая накопление эмоционального напряжения у обвиняемого, обычно растянута во времени. Этому могут способствовать и индивидуальные психологические особенности. Аффективный взрыв может наступить и после незначительного события - «последней капли». Вторая и третья фазы принципиально от физиологического аффекта не отличаются.

Аффект на фоне алкогольного опьянения характеризуется тем, что влияние алкогольной интоксикации на течение аффекта прослеживается на первой стадии возникновения эмоциональной реакции, когда события видятся в более «угрожающей» форме. Во второй и третьей фазах изменений не наблюдается. Средняя, особенно тяжелая степень алкогольного опьянения: у обвиняемого практически исключают квалификацию аффекта, так как его поведение детерминируется уже расстройствами психических процессов под влиянием алкоголя.

В.Ф. Енгалычев и С.С. Шипшин пишут, что очень важной является проблема соотношения физиологического аффекта и алкогольного опьянения. В следственной практике нередки случаи, когда обвиняемый совершает преступление в состоянии алкогольного опьянения и в то же время проявляет признаки аффективного состояния. Здесь следует обратить внимание на то, что собственно физиологический аффект в состоянии алкогольного опьянения возникнуть не может, поскольку алкоголь сам по себе вызывает дезорганизацию психической деятельности человека, т.е. в причинно-следственной цепи «аффектогенная ситуация - физиологический аффект» появляется новое звено - алкогольное опьянение. С одной стороны, оно облегчает возникновение аффективного или другого экстремального состояния, поскольку происходит дезорганизация процессов восприятия и мышления (выражающаяся в субъективизации восприятия и оценки ситуации, изменении темпа протекания психических процессов, снижении их продуктивности и т. п.). С другой стороны, алкогольная дезорганизация влияет на эмоционально-волевую сферу, на способность человека контролировать свои эмоции и действия, обусловливает двигательную расторможен-ность, что, в свою очередь, углубляет негативное влияние экстремальных психических состояний на сознание и психическую деятельность.

Учитывая это, следует признать, что в случаях, когда обвиняемый находится в легкой степени алкогольного опьянения и в то же время проявляет признаки аффективного состояния, мы сталкиваемся не с физиологическим аффектом, а с аномальным аффектом (не путать с патологическим!). Это понятие было введено И.А. Кудрявцевым для описания аффективных состояний у психопатических личностей. При наличии аномальной почвы подобные состояния в значительно большей степени дезорганизуют сознание и психическую деятельность, чем наблюдается в норме у здоровых людей, и потому, по мнению автора данной концепции, допускают дифференцирование судом «упречности и ответственности за совершенные в аффекте деяния» .

Аффект на фоне алкогольного опьянения, таким образом, является разновидностью аномального аффекта, поскольку алкогольное опьянение влечет за собой изменения функционирования человека на биологическом и психологическом уровнях, что как раз и служит той самой «аномальной почвой».

Как показывает практика, подавляющее большинство серьезных преступлений против личности (таких как убийство, нанесение тяжких телесных повреждений) совершается не в обычном психическом состоянии, а при наличии сильных эмоциональных переживаний. Как правило, подобным противоправным действиям предшествуют ссоры, конфликты, оскорбления. Нередко, с обыденной точки зрения, те оскорбления (или другие действия), которые привели к трагическим последствиям, кажутся незначительными. Однако не следует забывать, что у каждого человека есть своя собственная шкала ценностей и оскорбление или угроза потерпевшего могут затрагивать именно те ценности, которые занимают ведущую ступень в иерархической лестнице. И следовательно, эмоциональный отклик на одно и то же действие у каждого человека будет различным. Это не всегда учитывается на практике. Поэтому в данном разделе мы дадим общее представление об эмоциональных состояниях человека, с которыми может встретиться следователь при расследовании уголовных дел.

Физиологический аффект

Аффект - это сильное и относительно кратковременное эмоциональное состояние, имеющее “взрывной” характер, сопровождаемое резко выраженными двигательными и вегетативными проявлениями. Как правило, аффект дает неподчиненную сознательному волевому контролю разрядку в действии. Он возникает в тех случаях, когда имеется преднамеренная угроза ведущим жизненным ценностям человека. То есть, данному состоянию предшествует так называемая аффектогенная ситуация .

По мнению М.М. Коченова, существует три механизма возникновения аффекта. Первый связан с тем, что аффект возникает вследствие накопления (аккумуляции) у человека отрицательных эмоциональных переживаний. В таком случае “пусковым механизмом” для развития аффективного состояния может стать незначительное отрицательное воздействие, ставшее, образно говоря, “последней каплей”. Второй механизм - это реакция на одноразовое действие очень сильного раздражителя (оскорбления, угрозы, насилия). Третий связан с оживлением ранее образовавшихся следов возбуждения, когда повторное действие раздражителя, вызывающего аффект, было как бы отсрочено на время от нескольких минут до нескольких лет (!) (11).

Рассмотрим признаки физиологического аффекта.

Во-первых, это - внезапность возникновения . Некоторые следователи путают внезапность возникновения с кратковременностью аффекта. Это неверно. Аффект возникает внезапно не столько для окружающих, сколько для самого субъекта переживания. То есть человек не собирается “впадать” в это состояние, не занимается “самовзвинчиванием”. Нет, аффект возникает спонтанно, против воли человека, как бы овладевая им.

Во-вторых, для аффекта характерна взрывообразная динамика . Это значит, что за крайне малый временной промежуток (вплоть до долей секунды) состояние достигает высшей точки, т.е. происходит как бы качественный скачок на иной уровень энергетики, протекания психических процессов.

В-третьих, кратковременность аффективного состояния. Аффект может продолжаться от единиц до десятков секунд. Когда говорят, что “состояние душевного волнения продолжалось 5-10 минут”, это конечно, мягко говоря, преувеличение либо совершенно другое состояние.

В-четвертых, аффект характеризуется интенсивностью и напряженностью протекания . У человека происходит своего рода высвобождение всех его внутренних ресурсов (физических и психологических). В состоянии аффекта астеничный человек меланхолического темперамента может одним ударом выбить дубовую дверь, в прямом смысле уничтожить значительно превосходящего в силе соперника и т.д. При этом, в дальнейшем, в ходе следственного эксперимента, он никогда не сможет повторить свой “подвиг” как бы не старался.

Пятым характерным для аффекта признаком является его дезорганизующее влияние на психическую деятельность. Дезорганизация затрагивает все стороны поведения человека, высшие психические функции. Это выражается прежде всего в сужении сознания до пределов психотравмирующей ситуации, что на уровне восприятия приводит к его субъективизации, сужению объема, фрагментарности. На уровне мышления происходит утрата его гибкости, снижение качества мыслительных процессов, что приводит к осознанию только ближайших, а не конечных целей деятельности. Это, в свою очередь, обусловливает резкое снижение сознательного контроля над действиями и поведением в целом, нарушение целенаправленности, целесообразности и последовательности действий. Аффект сопровождается возбуждением, стереотипной моторной активностью (это как раз то явление, которое нередко сбивает следователей с толку, приводя их к выводу о том, что преступление совершено с особой жестокостью на основании множественности повреждений у потерпевшего). В аффекте возбуждение может провоцировать резкое усиление двигательной активности: человек мечется, совершается много лишних беспорядочных движений, наносит множество ранений своей жертве (повреждения могут исчисляться многими десятками). При этом, орудие преступления бывает не всегда адекватным: им может оказаться любой предмет, попавший в поле зрения. Все это указывает на резкое снижение качества протекания психических процессов, регрессию, примитивизацию психической деятельности человека в состоянии аффекта.

В-шестых, в состоянии аффекта наблюдаются вегетативные сдвиги . Это проявляется в изменении частоты дыхания, интенсификации сердечной деятельности, покраснении или побледнении кожных покровов, пересыхании слизистых ротовой полости, изменении голоса и т.п. Нередко именно подобные проявления отмечают свидетели, видевшие обвиняемого в момент совершения преступления или сразу после него.

Так, по делу об убийстве К. своей жены и причинении тяжких телесных повреждений ее любовнику, свидетельница, видевшая обвиняемого сразу после выстрелов, отметила “смертельную бледность, до синевы” лица К., его расширенные зрачки, неподвижный взгляд, “автоматическую, как у робота, походку”.

Далее следует упомянуть и о таких характерных для аффекта явлениях, как частичная амнезия на детали криминального события и астенический синдром . Многие следователи при рассмотрении дел об убийствах, совершенных в состоянии физиологического аффекта, сталкивались с тем, что обвиняемый не помнит ряд обстоятельств, деталей. Он, в частности, не может сказать, сколько ударов нанес потерпевшему (как правило, помнятся первые один-два удара), куда наносил удары, а также чем наносил. Очень часто обвиняемые не могут сказать, где и каким образом брали орудие преступления. Это является следствием дезорганизации психических процессов, в том числе памяти, вызываемой аффективным состоянием (а не только лишь желанием обвиняемого избежать ответственности). Что касается астенического синдрома, то здесь следует отметить, что заключительной стадией аффекта является спад, который проявляется также в протекании всех психических функций. Человек в постаффективном состоянии, как правило, выявляет заторможенность, безразличие, подавленность, слабость, упадок сил (в крайних проявлениях астенический синдром может проявляться в рвоте, сне). На этом этапе может наблюдаться и снижение адекватности поведения (например, женщина, совершившая убийство мужа, убегает с места происшествия, оставляя в квартире вместе с трупом свою полуторагодовалую дочь и т.д.).

Как видим, все перечисленные признаки свидетельствуют, что аффект - это предельное экстремальное состояние, вызывающее резкие изменения в психической деятельности человека. что проявляется в его поведении и конкретных действиях. Следует помнить, что физиологический аффект не является патологическим эмоциональным состоянием (как патологический аффект), поскольку вызывает сужение сознания, а не помрачение его; не ликвидирует сознательный контроль над действиями и поведением, а тормозит его, значительно снижает его уровень. Образно говоря, физиологический аффект до определенного времени “оставляет хвостик, за который его можно ухватить”. Это действительно так.

В качестве примера приведем случай из нашей практики.

В семье А. в течение длительного времени происходили ссоры. А., будучи человеком холерического темперамента и патриархального воспитания, требовал от своей жены подчинения, соответствия его представлениям о семье и роли жены в ней. Та, в свою очередь, стремясь к независимости, активно отстаивала свою позицию. В один из вечеров на малогабаритной кухне возникла ссора, в ходе которой жена оскорбила А., крайне пренебрежительно отозвавшись о его мужских способностях. Впоследствии А. описал свое состояние в тот момент таким образом: ”Меня захватила волна ярости, очертания предметов расплылись как в тумане. Я почувствовал, что сила как бы распирает меня; при этом, кулак уже пошел в направлении жены” (Необходимо пояснить, что жена в тот момент выхватила из коляски ребенка). А. отметил: “Увидев в последний момент ребенка на руках у жены, я с большим усилием изменил направление удара - в дверь, возле которой стоял” (При этом, он пробил дверь насквозь).

Как видим, “отменить” уже возникший аффект человек не в состоянии, однако скорректировать его протекание, канализировать направление агрессии человек способен. Однако есть одно” но “: это возможно до определенного времени и зависит от большого количества факторов (сила личности, особенности эмоционально-волевой сферы, уровень самоконтроля, с одной стороны, а также - большого числа внешних факторов, с другой). К сожалению, приходится констатировать, что в подавляющем большинстве случаев человеку не удается воспользоваться этой возможностью при возникновении у него состояния физиологического аффекта.

Давая краткую характеристику физиологического аффекта, мы отметили, что данное состояние возникает при наличии аффектогенной ситуации. Рассмотрим признаки такой ситуации. Во-первых , это ее конфликтность . Конфликтность может порождаться высокой личностной значимостью психотравмирующего воздействия со стороны потерпевшего, насилием, угрозой жизни, здоровью, самоуважению, чести, достоинству (как самого обвиняемого, так и близких ему людей), недостатком информации о ситуации и способах ее разрешения. Конфликтность ситуации может быть вызвана как противоречиями в отношениях с окружающими (в частности, с потерпевшим), но так же и внутриличностными противоречиями (в тех случаях, когда у человека сталкиваются разнонаправленные мотивы и побуждения). Например, человеку приходится выбирать между двумя привлекательными решениями, требующими противоположных действий, или когда цель представляется привлекательной и, в то же время, непривлекательной; возможен также выбор между двумя в равной степени непривлекательными решениями. Нередко в жизни межличностные и внутриличностные конфликты сочетаются. Вторым признаком аффектогенной ситуации является ее внезапность . То есть ситуация обладает новизной, динамизмом, требует быстроты разрешения, однако человек не готов к этому, не имеет адекватных, подходящих способов действия. В-третьих , аффектогенная ситуация характеризуется экстремальностью . Это может быть обусловлено тем, что человек не имеет достаточной информации о ситуации, не имеет опыта решения возникающих необычных, новых для него проблем. Кроме того, как показывает практика, аффектогенным ситуациям свойственны быстротечность , наличие значительного количества помех, что влечет за собой дефицит времени для принятия решения и его реализации. В-четвертых , аффектогенная ситуация должна быть реальной , а не воображаемой. М.М. Коченов призывает понимать этот тезис не столь прямолинейно, поскольку поведение потерпевшего может по- разному быть воспринято человеком в зависимости от его системы ценностей, функционального состояния в момент происшествия, настроения, предшествующих переживаний и т.д.

Рассмотрим пример, когда ситуация, предшествовавшая убийству, вряд ли может быть признана аффектогенной.

Так, Щ. в течение 5 лет был женат, но детей в семье не было. Медицинское обследование показало, что зачатию препятствовали аномалии репродуктивным систем у обоих супругов (в наибольшей степени у жены). Однако они не оставляли надежды иметь детей и жена Щ. постоянно лечилась в соответствующих медицинских учреждениях. Примерно за год до случившегося на работе у Щ. появился молодой стажер С., с которым у него сложились приятельские отношения. Стажер иногда стал бывать в доме Щ., с которым обменивались видеокассетами, радиодеталями. Несколько раз С. заходил домой к Щ., когда тот бывал в командировках. За девять месяцев до случившегося жена Щ. сообщила ему о своей беременности. Щ. был обрадован, но затем его стали одолевать сомнения, его ли это ребенок. Эти подозрения возникли из-за того, что жена стала в отношении него несколько более холодной и агрессивной, избегала сексуальных контактов, но в то же время в редкие периоды близости была более раскрепощенной. Щ. пытался уличить жену в неверности, застать ее вдвоем с С., однако ему ни разу не удалось это сделать. Поскольку время родов приближалось, а ясности в мучившем Щ. вопросе не было, он решил, по его словам, “спровоцировать ситуацию и оставить их вдвоем”. В день, когда ему нужно было отвозить жену в роддом (за 3 дня до предполагаемого времени родов) Щ. обманным путем завлек С. к себе домой (сказав, что привез ему давно обещанный японский телевизор, хотя аппарат находился на работе) и под предлогом доставки телевизора, который, якобы стоял у соседа, ушел из дома. Выждав примерно 30 минут, Щ. подкрался к своему дому и, как он утверждает, через окно, завешенное полиэтиленовой пленкой и занавеской, увидел, что его жена и С. совершали половой акт. После этого он взял топор, обернутый полиэтиленовым пакетом, и ударил им С. по голове. Затем он начал душить жену, которая просила отпустить ее, сопротивлялась, царапалась. Когда ей удалось вырваться, Щ. догнал ее, ударил головой о стену и задушил. После этого вытащил тела своих жертв на веранду, где топором ударил пришедшую в себя жену, подготовил взрывное устройство и из дальней комнаты подорвал трупы. Как показал проведенный анализ, криминальная ситуация имела своеобразную специфику. Во-первых, она была следствием глубокого внутреннего конфликта у Щ., вызванного подозрениями о неверности жены. Во-вторых, если Щ. действительно, как он утверждает, стал свидетелем близости его жены и С. (что, по материалам дела не было очевидным), в таком случае ситуация носила остроконфликтный, психотравмирующий для Щ. характер, поскольку действия потерпевших затрагивали такие личностно значимые для него ценности, как честь и достоинство, отношение к жене, семье, перспективам благополучной семейной жизни, здоровье будущего ребенка. То есть, все это могло бы свидетельствовать об аффектогенном характере сложившейся ситуации. Однако, то обстоятельство, что Щ. сам спланировал и смоделировал указанную ситуацию, спровоцировав тем самым потерпевших на интимную близость, ожидал (или допускал) подобный поворот событий, свидетельствует, что ситуация, по сути, не была для Щ. неожиданной, внезапной, резко ограничивавшей свободу в выборе адекватных способов действия и поведения. То есть, отсутствовал один из главных факторов - внезапность возникновения ситуации. Если же учесть, что конфликтность ситуации должна быть реальной, а не воображаемой (а факт сексуального контакта потерпевших, как уже отмечалось, не был очевидным), то описанная ситуация вряд ли может квалифицироваться как строго аффектогенная.

Таким образом, для возникновения состояния физиологического аффекта имеются два условия: необходимое и достаточное. Необходимым является аффектогенный характер ситуации. Отсутствие этого условия исключает возможность возникновения аффекта. В то же время, этого явно недостаточно: не каждая аффектогенная ситуация “порождает” аффект. Состояние “станет” физиологическим аффектом в том случае, когда будет включать в себя все вышеописанные признаки, свойственные для него (либо их значительное количество). В противном случае мы будем иметь дело с другими психическими состояниями, способными существенно дезорганизовать психическую деятельность человека, однако имеющими отличные от аффекта динамику и содержание. К ним относятся психическая напряженность (стресс), фрустрация, а также растерянность.

Прежде чем мы коротко рассмотрим специфику других эмоциональных состояний и их влияние на протекание психической деятельности у человека, остановимся на примере “классического” физиологического аффекта.

О. обвинялся в том, что причинил Х. тяжкие телесные повреждения, нанеся ему удар ножом в живот, при следующих обстоятельствах. Вместе с Х. обвиняемый учился в одном СПТУ. Во время прохождения практики в колхозе Х. во главе компании подростков принуждал О. к гомосексуальному контакту. После случившегося учащиеся стали бойкотировать О., в результате чего тот был вынужден оставить учебу и пошел работать. Спустя три года на призывном пункте О. и Х. попали в одну команду. Увидев О., Х. начал требовать у него деньги, но получив отказ, пригрозил “напомнить старые грешки”. Это вызвало у обвиняемого “тревогу, сильное беспокойство, т.к. вспомнил прежние конфликты и бойкот со стороны сверстников”. Спустя несколько дней, находясь в пути к месту службы, О. был избит сопровождавшим новобранцев военнослужащим, потребовавшим от него доказать свою непричастность к гомосексуализму. Попытки объяснить, что все это неправда, успеха не имели и вызвали насмешки как со стороны военнослужащего, так и со стороны ряда новобранцев, бывших свидетелями этой сцены. После этого Х. находился в подавленном состоянии, испытывал к себе жалость, решил покончить с собой. Увидев в купе нож, понял, что “сможет себя им убить”. Выйдя в тамбур, раскрыл нож, приставил его рукояткой к двери лезвием к себе и хотел наскочить на него. В этот момент в тамбур кто-то вышел. Испугавшись, что ему помешают реализовать свой замысел, О. пошел в следующий вагон и в переходе между вагонами встретил Х. Тот потребовал, чтобы О. следовал за ним. О. испытывал, по его словам, безразличие, шел “как на поводке”, нож продолжал держать в руке. В следующем вагоне Х. начал заставлять О. убирать мусор за собой и еще одним призывником. Когда Х. пошел за веником, О., понял, что не сможет убить себя, зашел в купе и спрятал нож в карман. Отчетливо помнит, что нож не закрывал, но почему, объяснить не может. В это время подошли Х. и проводник вагона, они разговаривали и смеялись, глядя на О. Последний помнит, что он не мог понять, о чем идет разговор, видел только смеющегося Х. в расстегнутой рубашке. Внезапно О., по его словам, “всего забило, затрясло”. В памяти остались слова Х.: ”Чего тебя трясет?” В себя пришел, когда увидел, что нож был в теле Х., который кричал, пытался ударить его. О. отвернулся к окну, а когда повернулся, Х. в купе не было, но к нему приближались какие-то парни и он закричал, чтобы никто не подходил. Нож бросил по требованию военнослужащего. О чем его расспрашивали, что происходило дальше, помнит плохо. Отмечает, что трясти его перестало, но испытывал безразличие, головокружение, тошноту, слабость в ногах. В голове была только одна мысль, что ему - “вышка”. Как показали сам потерпевший и проводник, когда они разговаривали и посмеивались над О., того начало сильно трясти, он стал бледным. Свидетели, прибежавшие на место происшествия после криков Х., отметили, что О. был крайне возбужден, бледен, выглядел затравленным, бессвязно отвечал на вопросы.

Как видно из этого примера, во-первых, ситуация носила выраженный аффектогенный характер. При этом, у О. отмечалось нарастание психической напряженности, ее перерастание к моменту исследуемых событий в состояние фрустрации. Об этом свидетельствуют восприятие ситуации в качестве безвыходной, дезадаптация О., выразившаяся в суицидальной попытке. Во-вторых, в состоянии О. в момент совершения инкриминировавшегося ему деяния проявились практически все диагностические признаки аффекта: внезапность возникновения состояния, его интенсивность и кратковременность, искажение восприятия, сужение сознания, возбуждение, стереотипная моторная активность (множественность ударов ножом, наносившихся снизу вверх), вегетативный сдвиг, частичная амнезия, астенический синдром.

Очень важной является проблема соотношения физиологического аффекта и алкогольного опьянения . В следственной практике нередки случаи, когда обвиняемый совершает преступление в состоянии алкогольного опьянения и в то же самое время выявляет признаки аффективного состояния. Здесь следует обратить внимание на то, что собственно физиологический аффект в состоянии алкогольного опьянения возникнуть не может, поскольку алкоголь сам по себе вызывает дезорганизацию психической деятельности человека. То есть, в “причинно-следственной цепи”: “аффектогенная ситуация - физиологический аффект” появляется новое звено - алкогольное опьянение. С одной стороны, оно облегчает возникновение аффективного или другого экстремального состояния, поскольку происходит дезорганизация процессов восприятия и мышления (выражающаяся в виде субъективизации в восприятии и оценке ситуации, изменения темпа протекания психических процессов, снижении их продуктивности и т.п.). С другой стороны, алкогольная дезорганизация влияет на эмоционально-волевую сферу, способность человека контролировать свои эмоции и действия, обусловливает двигательную расторможенность, что, в свою очередь, углубляет негативное влияние экстремальных психических состояний на сознание и психическую деятельность. Учитывая это, следует признать, что в тех случаях, когда обвиняемый находился в легкой степени алкогольного опьянения и в то же время выявлял признаки аффективного состояния, мы сталкиваемся не с физиологическим аффектом, а с аномальным аффектом (не путать с патологическим!). Понятие “аномальный аффект” было введено И. А. Кудрявцевым для описания аффективных состояний у психопатических личностей. При наличии аномальной почвы подобные состояния в значительно большей степени дезорганизуют сознание и психическую деятельность, чем это отмечается в норме у здоровых людей и поэтому, по мнению автора этой концепции, допускают дифференцирование судом “упречности и ответственности за совершенные в аффекте деяния” (13).

Аффект на фоне алкогольного опьянения, таким образом, является разновидностью аномального аффекта, поскольку алкогольное опьянение влечет за собой изменения функционирования человека на биологическом и психологическом уровнях, что в этом случае как раз и служит той самой “аномальной почвой”.

Возвращаясь к так называемой “причинно-следственной цепи”, следует отметить, что в случае физиологического аффекта снижение степени “свободы воли” обусловлено аффектогенным характером ситуации. Когда мы сталкиваемся с аффектом, развившимся на фоне алкогольного опьянения, подобное снижение вызвано не только аффектогенным характером ситуации (что является объективным фактором), но и является следствием употребления обвиняемым алкоголя, т.е. произвольно регулируемого процесса (субъективный фактор). Иными словами, в этом случае (в отличие от физиологического аффекта), обвиняемый сам несет долю ответственности за возникновение у себя аффективного состояния. Это является принципиальным различием между рассматриваемыми состояниями, которое должно быть учтено работниками правоохранительных органов при правовой квалификации правонарушения.

Психическая напряженность

Когда в сложной ситуации человек говорит о том, что в этот период он находился в стрессовом состоянии, строго говоря, речь идет о состоянии психической напряженности . То есть, психическая напряженность (ПН) - это состояние, возникающее у человека в экстремальной (необычной, новой или угрожающей) ситуации. Его влияние на психическую деятельность неоднозначно и зависит от особенностей стрессогенной ситуации и индивидуально - психологических качеств человека. На одних людей психическая напряженность действует мобилизующе, другие, наоборот, ощущают на себе дезорганизующее влияние этого состояния (поскольку ПН может вызывать нарушения на уровне восприятия, мышления и двигательной активности).

ПН может быть обусловлена стрессогенными факторами внешнего и внутреннего порядка. К внешним факторам следует отнести: степень неожиданности воздействия; интенсивность воздействия, превышающую индивидуально-психологические возможности человека; дефицит времени на оценку ситуации, принятие решения и его реализации; неопределенность ситуации. Другая группа факторов, внутренних, включает в себя, во-первых, субъективную оценку воздействия как опасного, угрожающего здоровью, жизни, социальному статусу, ведущим мотивам поведения, системе ценностей человека. Во-вторых, субъективную чувствительность человека к самому стрессогенному фактору или, иными словами, личностную значимость воздействия. В-третьих , близость действия стрессора к крайним точкам субъективной шкалы "приятно - неприятно". В-четвертых , продолжительность воздействия стрессора при сохранении его личностной значимости. Наконец, в-пятых , конфликтный выбор между противоположными мотивами поведения. Очевидно, что едва ли не все факторы, обусловливающие возникновение состояния психической напряженности, совпадают с теми, что вызывают аффект. Это свидетельствует, что аффектогенный характер криминальной ситуации может порождать не только аффект, но и другие экстремальные состояния (6).

В чем же заключается специфика состояния психической напряженности, отличающей его от аффекта. Прежде всего , в динамике возникновения. Если аффект имеет “взрывную” динамику и кратковременность протекания, то нарастание ПН может быть относительно длительным, а спад не столь стремительным. Само состояния ПН также может быть не столь кратковременным, как аффект. Далее, если аффект однозначно вызывает значительную дезорганизацию психической деятельности, то как уже отмечалось выше, ПН может не только разрушительно влиять на психическую деятельность, но и улучшать ее качество, т.е. возможна адаптация к негативным влияниям (однако следует заметить, что возможности адаптационного синдрома не безграничны, и рано или поздно последует дезорганизация психической деятельности). Если рассмотреть, в чем выражается отрицательное влияние ПН на деятельность и сознание человека, необходимо отметить следующее. Это - снижение процессов восприятия, внимания, памяти. Затем следуют снижение активности мыслительных процессов, утрата гибкости мышления, преобладание эмоциональных компонентов в сознании над рациональными, трудности в принятии решений при фиксации сознания на стрессовом характере ситуации. На поведенческом уровне это выражается в: неадекватной реакции на раздражители, импульсивности, непоследовательности, негибкости поведения, возможности как активных (в том числе, в виде физической агрессии) так и пассивных форм реагирования и т.д. То есть, как правило, дезорганизация психической деятельности в состоянии психической напряженности не достигает уровня, наблюдаемого при аффекте. Вместе с тем, нельзя не учитывать влияния этого состояния на поведение человека в криминальной ситуации при оценке противоправного деяния.

Проиллюстрируем сказанное следующим примером.

Накануне Нового года житель Белоруссии К. вместе с женой и дочерью приехал в Ростовскую область навестить свою старшую дочь, проживавшую с семьей в одном из хуторов в районе, удаленном от Ростова. В связи с гололедом автобусного сообщения с районом, куда направлялся К., не было. Добравшись до районного центра на такси, семья К. в течение 3-х часов ожидала автобуса на автостанции, после чего К. пошел договариваться с водителями частных автомобилей, стоявших на станции, о поездке в хутор. Один из водителей адресовал его к С., с которым семья К. и выехала к месту назначения. К. сидел на кресле справа от водителя, а его жена и дочь расположились на заднем сидении. Никаких опасений за себя и своих родных К. не испытывал. Первые сомнения появились у него, когда водитель объехал пост ГАИ, сказав, что нетрезв. После этого К. заметил, что С. действительно пьян и начал опасаться вероятности попасть в аварию. На “блатную” музыку, звучавшую в салоне, и на вопросы водителя об отношении К. к ней, внимания не обращал. Опасения усилились после того, как водитель начал настойчиво спрашивать, нет ли за ними “хвоста” и когда их машину обогнала “Волга”(водитель которой на автостанции направил их к С.) . К. начал беспокоиться в еще большей степени после вопросов С. о том, знает ли он дорогу до места назначения, сколько раз бывал в этих местах. Когда же машина свернула на грунтовую дорогу, К. стал “сильно волноваться”, т.к. хотя и не знал точной дороги до хутора, по прежним посещениям дочери помнил, что дорога была асфальтированной. (Следует отметить, что грунтовая дорога, на которую свернул С., также вела к хутору и сокращала расстояние ). Ему также показалось, что после того, как свернули с шоссе, “слева замелькал и погас свет”. На неоднократные требования К. остановиться машину, С. посмеивался и говорил: ”Сидишь, так сиди”. Как заметил К., его жена и дочь были напуганы. Проехав некоторое расстояние по грунтовой дороге, машина уперлась в поваленные накануне бригадой строителей деревья, перегородившие дорогу (о чем не знал С., давно не ездивший по этой дороге). Когда водитель начал пытаться объехать деревья и машина забуксовала, К. понял, что “это все, привез куда надо”, выхватил из кармана перочинный нож и ударил им водителя “4 раза”. Остановив машину, С. выскочил из салона. К. не сумев открыть дверь машины со свой стороны, вылез из машины через водительское место. В это время водитель ударил его палкой по голове и К. вновь начал наносить ему удары ножом. После этого на С. он больше не смотрел. Забрав свои вещи из багажника К. со своей семье пошел через лесоповал, т.к. опасался, что их ждет вторая машина -”хвост”. Страх погони преследовал его до самого хутора, куда дошли пешком поздно вечером. Несмотря на то, что С. не высказывал К. никаких угроз, тот и в суде был уверен, что потерпевший замышлял “что-то нехорошее” в отношении него и его семьи. Анализ ситуации и поведения К. в ней, результаты экспериментально-психологического исследования показали, что в момент совершения инкриминируемого ему деяния К. в состоянии физиологического аффекта не находился (о чем свидетельствуют динамика и содержание его состояния), но был в состоянии сильной психической напряженности (стресса), которое и обусловило неадекватность оценки мотивов поведения и действий водителя, агрессивное поведение в отношении него. При этом, облегчить возникновение сильной психической напряженности могли, с одной стороны, по сути виктимное поведение водителя, желавшего, по его словам, “подшутить над глухой провинцией” и ставшего жертвой собственной неосведомленности о состоянии дороги; с другой, - особенности ситуации, такие как позднее время суток, незнакомое место, “подозрительное” поведение водителя, неожиданные изменения ситуации (объезд поста ГАИ, съезд с шоссе на грунтовую дорогу, лесоповал, наличие “хвоста”) и ее неопределенность. Наконец, немалую роль в возникновении сильной психической напряженности сыграли такие индивидуально-психологические особенности К., как инертность мышления, высокий уровень личностной тревожности, подверженность отрицательным переживаниям в конфликтных и затруднительных ситуациях.

Следует отметить, что это был один из тех случаев, когда суд, несмотря на отсутствие состояния физиологического аффекта, признал состояние сильной психической напряженности у обвиняемого основанием для квалификации его деяния как совершенного в состоянии сильного душевного волнения.

Фрустрация

Состояние фрустрации характеризуется наличием стимулированной потребности, не нашедшей своего удовлетворения. Среди причин возникновения фрустрации можно выделить: помехи, исключающие возможность достижения цели; унижение, оскорбление при восприятии невозможности (реальной или субъективной) действовать соответственно мотивам; фиаско, неадекватность, разочарование в себе. Необходимым условием для возникновения фрустрации является сильная мотивированность к достижению цели.

Субъективные переживания в состоянии фрустрации, как и при аффекте, прежде всего связаны с эмоцией гнева. Гнев вызывает сильное напряжение, повышение уверенности в себе, а также готовность к агрессии, направленной на источник фрустрации. При этом, гнев ускоряет агрессию, поскольку сила переживания гнева напрямую связана с величиной потребности в физическом действии. Также в состоянии фрустрации переживаются эмоции отвращения и презрения.

Фрустрация вызывает существенную дезорганизацию психической деятельности. Это выражается в фиксации сознания на факте наличия препятствия на пути к достижению цели, в ошибках восприятия, в переоценке угрозы извне. В состоянии фрустрации отмечается резкое увеличение уровня активации (вплоть до нервозности), эмоциональное возбуждение. Поведение носит агрессивный характер, усиливается его импульсивность, снижается волевой контроль (при наличии у человека уверенности в себе, ощущении силы), что значительно повышает готовность к нападению или двигательной активности.

Фрустрационное поведение отличается как от аффективного, так и от стрессового (обусловленного психической напряженностью). Если аффект всегда обусловливает агрессию и деструкцию, направленные на источник психотравмирующего воздействия, то фрустрация может вызывать большую вариабельность поведения. Помимо названных агрессии и деструкции, в состоянии фрустрации могут отмечаться бесцельное двигательное возбуждение или, напротив, апатия; могут проявиться стереотипия и регрессия (примитивизация поведенческих реакций, снижение качества деятельности). Однако есть и сходство с аффектом: это однозначно негативное влияние фрустрации на психическую деятельность. Но именно этот момент и отличает фрустрацию от психической напряженности.

Отличается фрустрация от аффекта и по своей динамике. Как и состояние психической напряженности, фрустрация может развиваться и оказывать дезорганизующее влияние на психическую деятельность в более длительный период времени, нежели физиологический аффект. Так же фрустрация, как правило, не достигает того уровня дезорганизации сознания и психики, которое наблюдается в состоянии аффекта.

Рассмотрим вопросы, касающиеся экстремальных психических состояний, на которые в состоянии ответить СПЭ.

1. Находился ли испытуемый в момент совершения инкриминируемого ему деяния в состоянии физиологического аффекта?
2. Находился ли испытуемый в момент совершения инкриминируемого ему деяния в эмоциональном состоянии (психическая напряженность, фрустрация, растерянность), которое могло существенно повлиять на его сознание и психическую деятельность? Если да, то каким образом?
3. Учитывая психическое состояние испытуемого, его индивидуально-психологические особенности, а также обстоятельства дела, мог ли он точно соотносить свои оборонительные действия объективным требованиям ситуации?

Хотелось бы остановиться на существенном моменте, связанном с третьим вопросом. В ряде случаев практические работники неправильно интерпретируют отрицательный ответ эксперта на данный вопрос. Вывод о том, что человек не был способен точно соотносить свои оборонительные действия объективным требованиям ситуации при наличии у него экстремального психического состояния некоторыми следователями истолковывается как противоречащий, например, заключению судебно-психиатрической экспертизы о способности испытуемого отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими. При этом, ими упускается из виду то обстоятельство, что экстремальные психические состояния (в том числе физиологический аффект) не лишают человека способности отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими, а лишь существенно ее ограничивают. Экстремальное состояние, вследствие дезорганизации психической деятельности, рассматривавшейся в этой главе, и на фоне дефицита времени, а также психотравмирующего характера ситуации, вызывает утрату гибкости поведения, снижает способность объективной оценки обстоятельств, ограничивает свободу выбора адекватных форм реагирования и снижает самоконтроль. То есть, человек не имеет времени и возможности для всестороннего анализа и оценки ситуации, поиска адекватного ситуации способа разрешения конфликта. Совершенно очевидно, что снижение уровня психической деятельности не тождественно утрате способности осознавать значение своих действий и руководить ими.

Возвращаясь к вопросам, следует отметить, что далеко не лишним будет и такой:

1. Какие индивидуально-психологические особенности испытуемого могли существенно повлиять на его поведение в исследуемой ситуации?

Нередко работники правоохранительных органов перед экспертами- психологами ставят вопрос о том, находился ли обвиняемый в состоянии сильного душевного волнения. Следует отметить, что в теории уголовного права по сути отождествляются понятия сильного душевного волнения и физиологического аффекта. Ст. 107 УК РФ (1997 года) является тому наглядным примером. Уже само название статьи гласит “Убийство, совершенное в состоянии аффекта”. Следует отметить прогрессивный (с точки зрения судебного психолога) характер этой статьи, по сравнению со ст. 104 прежнего УК. Это выражается в том, что увеличивается и систематизируется перечень причин, вызывающих аффект (насилие, издевательство, тяжкое оскорбление, противоправные или аморальные действия либо бездействие со стороны потерпевшего, а также длительная психотравмирующая ситуация, возникшая в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего). Совершенно очевидно, что с вступлением в силу нового УК, практически каждое дело по ст. 107 настоящего Кодекса должно направляться на СПЭ, поскольку диагностика аффекта требует применения специальных познаний в области психологии, является крайне сложным видом исследования, относится к компетенции данного вида экспертизы. Вместе с тем, ст. 107 УК может породить и определенные проблемы, связанные с отождествлением (и теперь уже однозначным) понятий сильного душевного волнения и аффекта. С точки зрения психологии, подобное отождествление вряд ли строго соответствует действительности, поскольку сильное душевное волнение отражает количественную характеристику эмоциональной реакции (поскольку может характеризоваться различной интенсивностью), в то время как аффект является качественно отличным от любого другого психического состояния, имеет свои особенные динамику и содержание (11). Это наглядно иллюстрирует схема М.М. Коченова.

1. Сильное душевное волнение

Отсюда видно, что эти понятия имеют значительную зону перекрытия и в ее пределах можно говорить, что физиологический аффект суть сильное душевное волнение. Вместе с тем, как следует из этой схемы, не только физиологический аффект может быть признан сильным душевным волнением. При определенных обстоятельствах состояния психической напряженности и фрустрации могут квалифицироваться как сильное душевное волнение. Это бывает в тех случаях, когда имеет место аффектогенная ситуация, а выявленное состояние хотя и отличается по динамике и содержанию от физиологического аффекта, но тем не менее столь существенно дезорганизовало психическую деятельность человека, что вызвало поведение, противоречащее его базовым индивидуально психологическим особенностям. Напротив, по-видимому, не всегда следует рассматривать аффект как основание для квалификации деяния, совершенным в состоянии сильного душевного волнения. Например, обвиняемый своим поведением вызвал агрессивные действия со стороны потерпевшего, которые, в свою очередь, привели к возникновению аффекта у обвиняемого.

Проиллюстрируем сказанное примером.

Так, А. вместе со своим 17-летним сыном убирали гараж. Несмотря на то, что между ними существовала договоренность полностью закончить уборку, сын заявил, что уходит на встречу с друзьями. Уговоры и требования А. не имели успеха и он, схватив электрический провод, набросил его на шею сына и сказал, что тот будет делать только то, что ему прикажет отец. Однако сын, ранее подчинявшийся А., на этот раз резко отреагировал: он оттолкнул А. и, прижав его к машине, сказал, что“ задавит” его. Произошел обмен ударами и когда сын замахнулся молотком на А., последний выхватил из ящика с инструментами, находившегося как раз под рукой, какой-то металлический предмет и нанес им серию сильных ударов сыну по голове. Субъективное описание переживаний А., результаты экспериментального исследования, психологический анализ материалов дела свидетельствовали, что обвиняемый находился в состоянии физиологического аффекта. Однако суд не счел это обстоятельство основанием для квалификации деяния как совершенного в состоянии сильного душевного волнения, поскольку А. сам спровоцировал агрессию в отношении него со стороны сына.

В заключение хотелось бы обратить внимание практических работников на необходимость четкого понимания специфики состояний аффекта, психической напряженности, фрустрации, поскольку от этого зависит квалификация деяния, а следовательно и судьба человека, его совершившего. Подобное пожелание связано с тем, что даже сейчас встречаются превратные, ошибочные представления об аффекте. Примером тому могут служить комментарии к ст. 107 УК под редакцией доктора юридических наук А.В. Наумова. Так, аффект рассматривается, как “кратковременная интенсивная эмоциональная вспышка, которая занимает господствующее положение в сознании при сохранении способности к самообладанию (курсив наш) и возможности действовать в связи с поводом, вызвавшем аффективную реакцию” (7). Совершенно очевидно, что правильно характеризуя динамику и содержание состояния аффекта, автор комментария, пытаясь по-видимому показать, что деяние, совершенное в этом состоянии, не исключает вменяемости и, следственно, наказания дает неверное толкование влияния аффекта на психическую деятельность. Ибо, как свидетельствует все, сказанное в этом разделе книги, указывает на то, что человек в состоянии аффекта в первую очередь теряет “самообладание” вследствие предельного снижения сознательного контроля над эмоционально-волевой сферой.